Сэм внутренне порадовался — он добился нужной реакции. Однако он покачал головой и ответил:
«Иногда у меня возникает тревога, но большинство из них живут далеко, а письма, которые они пишут, позволяют им выпускать пар и снижают внутреннее давление, так мне кажется. Тем не менее я пытался предупредить дядю Ральфа, чтобы он был поосторожнее, а он чуть не оттрыз мне голову. Ты же знаешь, я не могу ему перечить. Он мой босс».
Это было безупречно. Что произойдет, если кто-то придет к Ральфу, лелея в сердце желание его убить? Вдруг Ральфа действительно убьют?
Кто в такой ситуации станет обвинить Сэма? Он сможет предъявить множество писем — и всякий раз виновным окажется Ральф. И все подтвердят, что Сэм пытался спасти Ральфа.
Дело было не только в его разговорах с друзьями. Несколько раз Сэм писал по два письма, одно откровенно провокационное и резкое, а второе более дипломатичное и мягкое — но не настолько, чтобы полностью погасить огонь вражды. Первое было подписано Ральфом, но не отправлено, а второе, более мягкое, Сэм посылал, подписав его одной буквой «Г». Копии обоих писем он оставлял в архиве. Потом он мог бы объяснить, что первое письмо решил не посылать, а отправил лишь второе, рискуя потерять место, и подписал его одной буквой «Г».
Теперь Сэм не сомневался, что никто не стал бы его винить в гибели дядя, наоборот, все стали бы его уверять, что ему ни в чем не следует себя винить. Даже полиция придет к такому же выводу.
Но самой лучшей частью его плана идеального убийства была такая мысль: Я БУДУ НИ ПРИ ЧЕМ. У дома Ральфа не появится безумец, в сердце которого поселилось желание убивать. Ральф может спокойно жить и дальше. Из чего следовало, что Сэма не будут мучить угрызения совести, которые отравят ему существование. Он просто играл в игру — возможно, она не совсем невинна, но почти наверняка таковой окажется, хотя намерения у него и не самые лучшие. В конце концов, прошло два года — и никто не пострадал.
Более того, игра даже сослужила Ральфу службу, ведь она позволяла Сэму не мечтать о смерти дяди и не замышлять его убийство. Сэм каким-то образом пытался решить свою проблему, и это делало его счастливым. И позволяло больше ничего не предпринимать. В некотором смысле игра могла спасти жизнь дяди Ральфа, именно эта мысль позволила Сэму заняться очередной почтой с легким сердцем, без малейшего чувства стыда.
Он собрался уже вскрыть первое письмо, когда зазвонил телефон.
Сэм взял трубку. Ральф отправился к своему издателю, но Сэм в любом случае должен был отвечать на телефонные звонки, даже если дядя находился в своем кабинете.