Но вне зависимости от любви Кареллы к беседам с более или менее приятными театральными деятелями, в четыре часа ему нужно было везти своего сына Марка на матч по софтболу. Он уже объяснял лейтенанту Бернсу, что ему придется уйти с работы на час раньше, потому что их экономка сейчас в отпуске, а сегодня у его дочери Эйприл первый день занятий в балетной школе, и Тедди повезет ее туда, а из этого следует, что везти Марка на товарищескую встречу с начальной школой Джулиана Пэйса, находящейся в трех милях от их собственной школы, придется ему, Карелле.
Вот так и получилось, что в шесть вечера Карелла сидел на школьной спортплощадке и терпеливо ожидал окончания матча; Клинг разгуливал у дома номер 827 по Гровер-парк Северной и ожидал, пока Хосе Делакрус вернется домой, а Тедди поднималась по лестнице балетной школы Присциллы Хокинз, держа в руке ладошку Эйприл. И тут она увидела, как большой красный «Бьюик» подался назад и врезался в бампер ее маленькой красной «Гео».
* * *
Как только швейцар подал Клингу знак, что это тот самый человек, которого он ожидал, Клинг последовал за Делакрусом в подъезд и перехватил его у лифта.
— Мистер Делакрус? — спросил он.
Делакрус обернулся и удивленно посмотрел на него. В нем было примерно пять футов четыре дюйма росту. Это был худощавый, стройный мужчина, одетый в шелковую рубашку с длинными рукавами, черные узкие брюки-дудочки и белые кроссовки «Найк». У него были густые черные брови и такие же черные прямые волосы, зачесанные назад, знойные карие глаза, губы андрогина, как у Мика Джеггера, и тонкий, слегка заостренный нос, форма которого наводила на мысль о пластической операции. Если не считать кроссовок, Делакрус походил скорее на матадора, чем на художника-декоратора. Хотя, с другой стороны, Клингу никогда прежде не попадались представители ни одной из этих экзотических профессий.
— Мистер Делакрус? — повторил он.
— Да?
Даже в этом одном-единственном слове был заметен легкий испанский акцент.
— Детектив Клинг, восемьдесят седьмой участок, — представился Клинг и предъявил свой жетон.
* * *
— Вы что, коп?! — пронзительно завопила женщина.
Тедди было трудно читать по ее губам. Десятилетняя Эйприл, которая могла бы расслышать эти вопли за квартал, настолько много децибел они содержали, повернулась к матери и знаками показала: «Она хочет знать — ты не коп?»
Они подбежали к «Гео» в тот самый момент, когда женщина выбралась из «Бьюика» и принялась осматривать свой багажник. Тедди не поняла, с чего это вдруг женщина смотрит, не повреждена ли ее машина, когда она только что наехала на машину Тедди.