Из анализа мирового опыта можно сделать следующее рабочее обобщение. Нация есть историческая развивающаяся форма городского общества, опирающаяся на промышленные производственные интересы, имеющая обусловленные природными причинами психические и культурные особенности самовыражения, выделяющие это общество среди прочих человеческих сообществ, и политическое содержание которого определяется сословными отношениями капиталистического цивилизационного цикла существования. Всякая нация зарождается как этнократическое общество, создающее ярко выраженную этнократическую национальную культуру городских сословно-политических отношений, которые закладывают основания её национальной духовной традиции.
Поскольку современная цивилизация есть цивилизация промышленная, нынешний правящий класс России, осуществляя диктатуру коммерческого космополитизма, антагонистически чужд современной цивилизованности, ибо он чужд промышленному развитию страны. То есть он оказывается объективно враждебным: и современной промышленной цивилизации как таковой; и становлению русского буржуазно-капиталистического сословно-корпоративного общества, то есть собственно русской нации, без которой вхождение в промышленную цивилизацию невозможно. Ждать от него, что он возьмёт в политическую практику идеи государственного национализма, русской национал-демократии (идеи неизбежно революционные) без их чудовищной профанации, - значит быть безнадёжно наивным глупцом, так ничего и не понявшим в антинациональной сути режима. Эта суть неизменна, она диктуется кровными интересами сложившегося класса собственников, установившего в стране режим диктатуры коммерческого политического интереса, коммерческого космополитизма.
Власть предержащие режима могут пойти на тактические заигрывания с русским национализмом, потому что их политика выродилась в беспринципное балансирование. Но только с национализмом вообще, как некой расплывчатой идеей русской народно-патриотической и, желательно, православной самоидентификации, - то есть по сути не с национализмом, а с национал-патриотизмом, не способным теоретически обосновать свои стратегические цели, пугающимся буржуазного рационализма, теоретически запутавшимся, погрязшим в чужеродных мифах, и потому не революционным, а лишь пытающимся быть таковым.
В отличие от национал-патриотов, предполагающих, что они выступают от имени русской нации, революционные националисты решительно объясняют главные беды страны отсутствием собственно городского общества, то есть нации. Ибо не сложилось