— Нет. — Она покачала головой.
— Но почему? — Его неловкость все нарастала; внезапно он почувствовал, что она прилипает к нему, как наклейка, — он никак не мог оторвать ее от себя.
— Я не хочу оставаться одна, — ответила Чарли, — потому что если он действительно найдет меня одну в номере какого–нибудь мотеля, то он точно вышибет из меня дух — не так, как ты видел, а по–настоящему. Я должна быть с кем–то; надо, чтобы рядом были люди, которые…
— Я не смог бы остановить его, — честно признался Ник. Даже Дзета, со всей его силищей, не смог задержать Дэнни дольше, чем на какие–то секунды.
— Он не станет с тобой драться. Просто он не захочет, чтобы кто бы то ни было посторонний видел, что он со мной будет делать. Хотя… — Она сделала паузу. — Мне бы не следовало тебя впутывать. Это нечестно по отношению к тебе. Представь, что у тебя дома разгорелась бы драка и нас всех повинтило бы ПДР, а потом они нашли бы у тебя брошюру, которую ты получил от нас… Наказание тебе известно.
— Я выброшу ее, — сказал он. — Теперь же. — Он опустил боковое стекло скиба и полез во внутренний карман за маленькой книжицей.
— Значит, Эрик Кордон идет на втором месте, — равнодушным тоном, без осуждения, сказала Чарли. — А на первом месте идет защита меня от Дэнни. Разве это не странно? Оч–чень странно!
— Конкретный человек важнее теоретических…
— Тебя еще не поймали на крючок, мой сладенький. Ты еще не читал Кордона; когда прочтешь, будешь думать по–другому. Хотя в моей сумочке все равно есть еще две брошюры — так что ничего не изменится.
— Выбрось их.
— Нет, — ответила Чарли.
«Да, — подумал он, — товар нашел своего любителя. Она не выбросит эти брошюры и не позволит мне оставить ее в мотеле. Что же мне теперь делать? Просто крутиться в этом проклятом внутригородском движении, пока не кончится горючее? Но и в этом случае все время существует опасность, что тот «Шеллингберг–8» снова покажется, и с нами тут же будет покончено: вероятно, он протаранит нас и прикончит всех заодно. Если только из головы Дэнни еще не выветрился алкоголь».
— Я женат, — откровенно сказал он. — И у меня есть ребенок. Я не могу сделать ничего такого, что…
— Ты уже это сделал. Когда позволил Дзете узнать, что тебе нужна брошюра; ты ввязался в игру в то мгновение, когда вы с Дзетой постучали в дверь нашей квартиры.
— Даже раньше, — кивая, согласился Ник; это была правда. «Так скоро, — подумал он. — Не успел и глазом моргнуть, как уже взял на себя обязательства». Впрочем, все это накапливалось долго и постепенно. То сообщение о предполагаемой казни Кордона — именно оно — привело его к решению, и с того мгновения Клео и Бобби оказались в опасности.