— Отныне я буду называть тебя… — сказал он ножу и еще раз к нему принюхался, — я буду называть тебя Вонючкой.
Бульбо стал размышлять, что предпринять дальше. Сперва его планы были направлены на спасение исключительно собственной шкуры, без учета гномов — разве что, в качестве приманки. Но потом он почувствовал, что должен попытаться спасти или, по крайней мере, найти их. Впервые Бульбо беспокоился о благополучии своих спутников. Если точнее, его больше беспокоило то, что его будет мучить совесть, если он не попытается им помочь. А испытывать угрызения совести вдобавок к остальным переживаниям Бульбо никак не хотел.
И он пустился на поиски гномов. Это было хорошей возможностью испытать легендарное «везение Дорков». Раньше он никогда не ощущал себя особенно везучим, но теперь понимал, что пройти такой долгий путь и остаться в живых — уже само по себе удача. Для большего преимущества он надел на палец волшебное кольцо.
Сделавшись невидимым, Бульбо осторожно крался по лесу, стараясь ступать совершенно бесшумно. Он заметил, что гигантская паутина становилась все больше и толще. Кроме того, он отметил, что дизайн паутины приобрел некоторую хаотичность — это уже не были обычные расходящиеся лучами нити с общим спиральным рисунком. Присмотревшись, Бульбо увидел, что она представляла собой надпись. Аккуратными печатными буквами было выведено:
«И что дальше?» — спросил Бульбо, обращаясь к самому себе. — «Нудин и все остальные должны быть где-то здесь».
Но повсюду туча таких же гигантских пауков, как та паучиха, которую он только что убил. Бульбо хотел было сдаться и повернуть назад, как услышал разговор пауков. Они говорили о гномах!
— Ну как вам? — спросила паучиха, отходя чуть назад, чтобы полюбоваться сплетенной надписью. — Так все наши сестрицы узнают, что мы поймали чудных гномов! Это внесет разнообразие в наше меню, в котором только эльфы и гоблины!
— Прекрасно, дорогая, — сказала вторая паучиха. — Можем подать их завтра к чаю! Думаю, все останутся довольны.
— Может, стоит еще подождать, — сказала первая сладким приятным голоском. — Пусть повисят еще немного — вкуснее будут. Впрыснем в них еще яду, чтобы не дергались.
— Только не передержите их, — сказала третья паучиха. — Они, наверное, плохо в последнее время питались, бедняжки. Кроме, разве что, вон того, жирного.
Паучиха подбежала к ветке, на которой висела дюжина больших коконов, из которых кое-где торчали клочья бороды. Над самым большим коконом висела отдельная, изящно сплетенная табличка из паутины: