Сайли уже cпал, в печи потрескивали яблоневые дрова, а за маленьким слюдяным окошком, закрытым плотными ставнями, лежал выпавший недавно снег, неразличимый сейчас в упавшей на землю беззвездной ночи.
- Всё.
Ему нужно было узнать как можно больше, чтобы решить, что делать дальше. Но Олья могла объяснить немного. Карман, по ее словам, был большим. Никто специально не мерил, но размеры были под стать какой-нибудь Имперской провинции, если вспомнить, как долго они добирались сюда от входа, и принять на веру слова, что до другого входа идти пешком не меньше длани. Травница знала еще об одной деревне вроде этой и о большом поселении, которое тут называли Городом.
- Много ж народу за всё время пришло. А кто-то и народился тут. Сказывают, ещё хутора есть. А в Городе торги идут. Наши весной и осенью туда ездят. Осенью репу везут, лук, грибы сушеные. Весной - шерсть. Овец держат, видел же? Деньги тут ходят разные. И имперские гуляют, и местные - на чеканку не смотрят. Но пуще мену признают. Наши сукно из Города везут, соль, мёд. Можно жить.
- А управляет всем этим кто?
- Так сами люди и управляют. У нас в деревне, может, и я управляю, - пошутила женщина. - Не станут слушать, некому будет их хвори лечить, кости вправлять да чирьи мазать. А может, и Фаска управляет - кроме него никто спирту не гонит. А в Городе, конечно, другие порядки. Там управа специальная, вроде народного суда. Собираются раз в месяц и рядят, какие дома строить, какие дороги мостить. Город-то большой.
- Очень большой?
- Домов двести, говорят.
Истман отвернулся, чтобы скрыть от травницы усмешку: большой, а как же! В Империи самые захудалые деревни больше.
- Так всё общиной и решают?
- Так и решают. А ты в Город, что ль, податься решил?
- Нет.
Если и были мысли, теперь убедился, что там ему делать нечего.
- А то ещё замок есть. Граф там живет. Какой он на самом деле граф, никто не знает, но батюшка его так назвался, когда в замке осел. В порядок там всё привел, хозяйство, говорят, большое поднял. Так граф этот - сам себе управитель.
Значит, сумел кто-то и тут устроиться.
Но Истмана подобная судьба не прельщала. Хозяйство - земля, огороды, овцы, торги и мены. Напрягать мозги, подстраивая всё, что узнал когда-то об экономике, под местные уклады, чтобы стать владельцем символического домена, назваться громким титулом, построить дом за каменным забором, который обзовут замком, и до конца жизни смотреть на мутный купол мертвого неба? Нет, это не его путь.
Но и умереть от старости в этом странном месте, тогда как на родине пройдет всего пара лет, не входило в его планы.