— Он что-то такое нащупывает, — продолжал Хуги, немного успокоившись. — Но при этом исходит из совершенно порочных предпосылок, возлагая на мир ответственность за свои собственные просчеты.
— Нет, — я убежденно покачал головой. — Ничего он не нащупывает. Он не желает нащупать даже опору, которая помогла бы ему выбраться из болота.
— Я говорю в философском смысле.
— А, так ты про такое болото. Тогда плохо.
— Эта проблема находится в плоскости самосознания, эго, в плоскости взаимоотношений эго с миром и Абсолютом.
— Неужели?
— Да, конечно. От вылупления из яйца и до самой смерти мы плывем по поверхности событий. Иногда мы ошибочно решаем, что способны влиять на ход событий, и в нас возникает стремление. А это — прискорбная ошибка, ибо стремление порождает желание и создает ложное эго, заслоняющее чистое бытие, пребывание. В свою очередь эго бесконечно множит стремления и желания, а тогда уж ты погряз с головой.
— В болоте?
— Фигурально говоря. Нужно погрузиться в созерцание Абсолюта, полностью отбросить все фантомы, иллюзии, создающие ложное ощущение личности, отделяющее тебя от бытия, превращающее тебя в обособленный островок сознания.
— Помнится, у меня тоже была ложная личность. Она очень помогла мне стать Абсолютом, каковым я являюсь сейчас, — мной.
— Нет, это — тоже фантом.
— Тогда я, которым я буду завтра, поблагодарит его за это — так же, как я благодарю того, прежнего.
— Ты упускаешь из виду самое главное. Завтрашняя твоя личность тоже будет ложной.
— Почему?
— Потому что они все исполнены желаний и стремлений, отделяющих тебя от Абсолюта.
— А что в этом плохого?
— Ты останешься один в мире призраков, в мире чужих, в мире феноменов.
— А я люблю оставаться один на один с самим собой. Я себе очень нравлюсь. И феномены мне тоже нравятся.
— Но ты всегда будешь ощущать присутствие Абсолюта, его зов будет вселять в тебя беспокойство.
— Прекрасно. Значит, можно особенно не спешить — он же всегда рядом. С другой стороны… да, я начинаю догадываться, что ты имеешь в виду. Он принимает форму идеалов. Этого добра у всех хватает. Если ты хочешь сказать, что я должен стремиться к своим идеалам, я и секунды спорить не буду.
— Твои идеалы — всего лишь мутные, искаженные отражения Абсолюта, а то, о чем ты говоришь, — всего лишь еще одно стремление, добавляющееся к прочим.
— Ну да, конечно.
— Вижу, тебе предстоит отучиться от очень многого.
— Если ты это про мой вульгарный инстинкт самосохранения — можешь и не надеяться.
Длинный пологий подъем кончился, перед нами была горизонтальная площадка — ровная, мощенная каменными плитами и слегка присыпанная песком. Здесь музыка слышалась вполне отчетливо, и тем громче, чем ближе подходил я к центру. Затем в тумане проступили какие-то смутные силуэты, совершавшие медленные ритмичные движения. Через несколько секунд я сообразил, что они танцуют под эту самую музыку.