– Первое, что я сделал на берегу, – это сложил огроменный пионерский костёр и просушился. Я разделся практически догола и сидел возле пламени всю ночь. Хотя холодина стоял жуткий: достаточно было отойти на два метра в сторону, и ты уже понимал, что вот-вот – и тебя схватит своими когтями зима. Я съел последний кусок оленины, не думая, не гадая о том, что ждёт меня завтра. А завтра мне надо было дойти до охотничьей избушки, которая находилась в двадцати километрах к западу.
Утро застало Угарцева возле огромного кострища. От гальки несло жаром адовой печи. Ветер срывал с лагуны мелкую солёную пыль и, смешивая её с первым осенним снегом, нёс в глубину тундры. А со стороны косы раздавался дробный уверенный стук крохотного шлюпочного дизелька – работяги прибрежного плавания…
Но на этом приключения Угарцева не кончились: на судёнышке не оказалось резиновой лодки, с помощью которой Владимир смог бы добраться до него с берега. И не мудрено: предполагалось, что лодка есть у самого Угарцева. Поэтому катер совершил переход до внутренней стороны косы, где смог встать под приглубым берегом. Владимир же снова был вынужден делать обход – в тридцать один километр.
Возвращаясь из маршрута, Угарцев с трепетом ожидал неприятностей – за не полностью выполненный объём работ, потерю снаряжения и складирование образцов в тундре, что, в общем-то, не было предусмотрено планом работ. Однако неприятности Угарцева полностью затмила одиссея его коллеги по отряду Сани Киселёва, который потерял всё снаряжение во время тундрового пожара и чудом спасся, случайно наткнувшись на стойбище оленеводов.
Начальник отряда Костиков в результате был снят с должности и переведён обратно, в Южную Сибирь…
А образцы потом целую зиму собирали по тундре.
Золота на участке Угарцева в итоге не нашли, но корифеи управления посчитали сделанную работу удовлетворительной.
История девятая. Несчастная ночёвка ботаника Кудинова
Наступала ночь – или то, что считалось ночью на реке Амгуэма в середине июля. Невысокие поросшие мелким ивняком и лишайниками увалы зазолотились от лучей низкого ночного полярного солнца. Ботаник Юрий Кудинов внимательно осмотрел горизонт и попробовал «погадать на погоду». На горизонте ярко поблёскивал лёд: там располагался и ехидно щурил глаза на приезжего Северный Ледовитый океан, а в его присутствии любое гадание на погоду получается особенно плохо. Тем не менее Кудинов решил рискнуть.
В тех местах, где проходили Юрины маршруты, кусты были кривыми не как хрестоматийные турецкие сабли, а, наверное, как египетские иероглифы. Поэтому он специально носил с собой два шеста – один использовал как посох во время маршрутов, а другой носил притороченным к рюкзаку. На стоянке же Кудинов растягивал между этими двумя шестами свою маленькую коньковую парусиновую палатку «Утро».