— Вашбродь! — умоляюще обратился Семён к подбежавшему лейтенанту Стаалю, — неужто стрелять так и нельзя?
— Идиот! Ты горн слышал? Всё! Пали! Они нас всё равно на светлом горизонте видят и уже не потеряют. Огонь!
За ночь из отряда потерялся миноносец "Хато". Сёкаи уже знал слова, которые выскажет старшему лейтенанту Миямото за такую подготовку экипажа. Но на самом деле, даже сам командир отряда понимал, что в условиях ночного поиска задача перед его кораблями и их командирами стояла хоть и выполнимая, но очень непростая: искать в темноте врага и при этом сохранить строй было сверхсложно. И тут миноносцам четырнадцатого отряда несказанно повезло по сравнению с их коллегами: на посветлевшем горизонте стал медленно выступать силуэт большого крейсера. Он становился всё более заметен, а миноносцы всё ещё оставались во мраке. Более удачной ситуации для атаки просто невозможно было бы представить. "Чидори", "Хаябуса" и "Манадзуру" дружно развернулись на цель. До "Паллады", (а это была именно она), оставалось приблизительно двадцать кабельтовых, чтобы выйти на дистанцию минного выстрела требовалось около пятнадцати минут, но нужно было ещё и подгадать подходящий курсовой угол. Поэтому скорость пришлось увеличить и из труб миноносцев вырвались те самые факелы, которые заметили на крейсере.
"Паллада" рокотала и хлопала из всех оставшихся целыми стволов в сторону надвигающейся на неё смерти, один шестидюймовый снаряд нашёл всё-таки борт "Хаябуса" и на миноносце разгорелся пожар. Тут же все орудия, не сговариваясь, перенесли огонь по этой, теперь вполне различимой цели и в течение нескольких минут разнесли миноносец в щепки. Но зато два других за это время сумели приблизиться на три кабельтовых и выпустить свои мины. Четыре. Четыре смертоносных снаряда устремились к борту русского крейсера. Одна из торпед затонула, одна прошла далеко за кормой, от пенного следа одной успели уклониться, но четвёртая, с "Чидори", достала борт корабля прямо в средней части. В небо поднялся султан водяного всплеска и через секунды японцы услышали долгожданный грохот взрыва.
Не досматривая результатов, оба японских миноносца дружно развернулись и стали уходить на запад, провожаемые всплесками снарядов "умирающей" "Паллады".
При взрыве палубу словно выдернуло из-под ног. Семён здорово шарахнулся плечом об орудие и, растирая ушиб с трудом поднялся на ноги. Крейсер уже ощутимо кренился, было понятно, что долго он не протянет: взрывом не только разворотило борт в районе миделя, но и сорвало пластырь в носу, в месте, где разорвался двенадцатидюймовый снаряд с "Микасы".