Джес улыбнулась. Это совершенно не походило на то, что она чувствовала на самом деле.
— Не совсем, для этого мне нужно отдохнуть до среды или до четверга.
— Тогда это должно украсить твой сегодняшний день, — сказал Эван, небрежно вытаскивая из внутреннего кармана пиджака два билета и подавая их Джессике. Она взглянула на них и затаила дыхание.
— Два билета в ложу на игру «Рэд Сокс» сегодня вечером!
— Я подумал, что тебе может понравиться бейсбол.
— «Рэд Сокс» — моя любимая команда.
— Твоя мама мне так и сказала. Готовься, Джесси, я планирую сбить тебя с ног.
Джес стрельнула глазами. Он превосходно сбивал ее с ног, а ей не нравилось быть побежденной. Проснувшись сегодня утром, Джессика решила, что разберется с братьями Драйденами раз и навсегда, и вот все ее благие намерения перечеркнуты одним жестом. И Эван беседовал с ее матерью, разузнавая о ней все, что мог.
— Эван, мы должны поговорить, — сказала Джес, опустив глаза. Всю дорогу на работу она прокручивала в голове то, что скажет Эвану.
— Я сейчас не могу, Джес. Извини, я ухожу в суд на весь день по поводу дела Портера. Но не волнуйся, позже у нас будет много времени поговорить. Я заеду за тобой в шесть тридцать, хорошо?
— Ладно, — пробормотала девушка, слабо улыбнувшись.
К тому времени, когда Эван заехал за ней, Джесси окончательно решила, что она должна сказать. После игры, когда они окажутся наедине, будет как раз подходящее время.
Эван тоже был настроен решительно — хотел окончательно очаровать Джессику. Их места расположены были очень удачно — поле видно отлично.
Они подкрепились горячими сосисками, солеными орешками и светлым пивом. Джессика давно не видела Эвана таким раскованным и свободным: он громко приветствовал свою команду и орал на судью. Когда «Рэд Сокс» повели в счете, он заложил два пальца в рот и пронзительно засвистел. За все годы, что она шпионила за Эваном и его братом, Джес не могла вспомнить, чтобы он делал что-то подобное.
— Моя мать отколотила бы меня, — сказал Эван, когда она сказала об этом. «Свист — это совсем неподходящее занятие», — проговорил он, так забавно копируя Лу Драйден, что Джесси засмеялась.
— Когда же ты угомонишься? — поддела она его.
— Я знал, что мой свист — это единственная вещь, которую брат совершенно не может выносить, — сказал Эван, как будто вернувшись мысленно в детство.
Джессика была поражена, она считала, что Эван, который всегда преуспевал во всем, был пай-мальчиком.
На семнадцатой подаче Эван взял ее за руку и сжал пальцы. Ей всегда раньше нравился он, и трудно было не отдать должное его обаянию. Билеты на этот матч и были тем самым подарком, о котором упомянул вскользь его отец во время их разговора на пикнике, вспомнила Джессика. Эван родился лидером. Люди всегда тянулись к нему. Его всегда принимали, им восхищались и высоко ценили. Когда возникала какая-то неприятная ситуация, они смотрели на него в надежде, что он все уладит.