— Тебе не стоит так винить себя в случившемся. В конце концов, Элтон не ребенок. Если бы он захотел вылечиться, то не стал бы слушать твоих указаний, — попытался успокоить ее Том. — Он сам сделал свой выбор.
— Да, наверное, ты прав. И, кроме того, теперь, когда все обошлось, это уже не имеет никакого значения.
— Совершенно верно. — Отвернувшись к окну, Том внимательно изучал горный пейзаж. — Значение имеет только одно: старик жив и по-прежнему ворчит на тебя.
Да, Ворчун выжил. Выжил, в отличие от брата Тома. Эти несказанные слова словно повисли между ними. Забыв о посуде, Кора с состраданием посмотрела на спину своего собеседника.
— Жизнь — сложная штука, — резко обернулся к ней Том. — Еще утром ты разговариваешь с братом, а днем тебе говорят, что он умер. Мы обсуждали планы на будущее, спорили о политическом устройстве мира, о футболе, планировали провести вместе отпуск, играли в бейсбол… До сих пор я говорю с ним во сне, рассказываю все свои новости, слышу его смех… Мы столько не успели сказать друг другу… Брат был самым близким мне человеком.
В голосе Тома было так много тоски и боли, что Коре вдруг показалось, что она видит слезы, застывшие в его темных глазах.
Ей даже показалось, что он не замечает ее присутствия. После долгой паузы она решилась наконец заговорить:
— Эван рассказывал мне, что твой брат был моложе тебя на два года…
Том снова отвернулся к окну. Его ссутулившаяся спина словно окаменела. Прислонившись лбом к холодному стеклу, он отстукивал пальцами нервную дробь.
— Если бы вчера вечером я знал, что ты так интересуешься мной, я задержался бы подольше и рассказал историю своей жизни. — В глазах его сверкнули озорные искорки. — Хотя, судя по страстному поцелую, что ты подарила мне, сомнительно, что вчера вечером ты способна была внимательно слушать.
Они снова вернулись к тому, что было. Устало пожав плечами, Кора поставила чашки на полку.
— Этот глупый поцелуй все не дает тебе покоя. Видимо, он много значит для тебя. Что касается меня, то я почти забыла о нем, — не оборачиваясь, обронила она.
— Что ж, если ты позволишь… — Он подошел к ней и обнял за плечи. — Я был бы счастлив освежить твои воспоминания.
Она решила не рисковать, и, затаив дыхание, старалась, чтобы он не заметил ее замешательства.
— Мне кажется, в этом нет необходимости.
Свежевыбритое лицо коснулось ее шеи. Теплое дыхание приятно согревало ее влажные волосы, щекотало нежную кожу.
— Нет необходимости? — прошептал он ей в самое ухо. — Так, значит, ты все помнишь?
— Нет, просто у меня есть более важные дела, чем глупые игры с тобой.