– Считаю до трех и стреляю! Раз!
– Ладно, стой! – согласился врач. – Я выхожу. Только ствол убери.
– Два!
Не дожидаясь выстрела, доктор выбрался из прокуренного внедорожника на свежий воздух. Луна все еще пряталась за неплотным облаком, а потому едва разбавляла ночную темноту светом. От канала веяло сыростью. Доктор вдруг остро почувствовал, как ему страшно хочется жить.
– Чего тебе надо? Спрашивай! – перешел на «ты» десантник, выпрямившись во весь рост.
Он был почти на голову выше милиционера и таким же крепким в плечах. Но расстроенному скоропостижной гибелью коллег Бешинкулову плевать было на весовые категории. Он был уверен, что в этом грязном деле не могло обойтись без русских. Хоть это и не входило в его компетенцию, но разобраться с тем, что же произошло с патрулем на ночной дороге, он решил однозначно. Пусть своими корявыми, не совсем законными, но вполне эффективными методами.
– Откуда ты знал, что они погибнут? Отвечай, сволочь! – он потряс пистолетом перед носом Новикова. – Там была засада, и вы послали наших парней на смерть? Так?
– Никто никого не посылал, – оскорбления не прошли мимо и разозлили Владимира основательно. – Твои парни оказались крысами и за это поплатились!
Взбелененный омоновец не сдержался и свободной левой рукой нанес сокрушительный джеб в голову десантника. Но не рассчитал. Тот не стал стоять бревном и изображать из себя спортивную грушу. Выбросил обе руки вперед, блокировав удар и оружие, и «на автомате» двинул коленом в пах. Старый вояка вывернулся, и нога неточно попала в цель. Мужчины сцепились в драке и, яростно рыча, повалились наземь. Новикову удалось выколотить из руки противника пистолет, и теперь они бились на равных. На стороне десантника были занятия джиу-джитсу со школы, молодость и суровые уроки рукопашной в ВДВ. А на стороне его оппонента – опыт войны, задержаний и службы в ОМОНе.
О своем оружии Новиков в пылу боя начисто забыл. Жутко мешала теплая одежда. Но, несмотря на это, ему удалось подмять под себя разбушевавшегося мента, навалиться, перекрывая дыхание. Локоть, колено, закрыться от контрудара и снова атаковать… Противник ему попался на редкость выносливый и верткий. Добраться бы до шеи…
В горячке боя он сначала уловил холодный блеск металла, а потом уже почувствовал, как чем-то теплым стал намокать левый бок. Чувство было новым и неприятным – слабость растеклась по телу. Вложив все силы в то, чтобы стиснуть вражескую руку с невесть откуда взявшимся клинком, Владимир отвлекся на мгновение, чем Бешинкулов воспользовался моментально: прогнулся, сбросил с себя отяжелевшего десантника и оказался наверху. Теперь дело оставалось за малым – выдернуть руку с ножом и добить.