Но выполнить это оказалось не так просто – хватка у русского оказалась железной. Пришлось высвободить из объятий вторую конечность – и бить, бить! За погибших соплеменников, за хреновую жизнь, за все, что накипело в душе…
Владимир понял, что ранен, когда оказался внизу. Ни с того ни с сего враг сумел сбросил его. Боль пришла позже, но стала мешать все сильнее и сильнее. Внезапная мысль, как молния, пронзила мозг: «Неужели все закончится так? Неужели все?» Прижав к себе острое лезвие, чтобы оно не причинило еще большего вреда, словно в тумане увертываясь от исступленных ударов, Владимир спиной ощутил что-то твердое. Уже ни о чем не думая, выдернул из кобуры ствол. Сдвинул предохранитель и, ткнув стволом куда-то в туловище нападающему, спустил курок. Пистолет дернулся и неожиданно громко бабахнул… И сразу выскользнул из руки, словно испарился. Закончились удары, куда-то делся мент в кожаной куртке, стало легко дышать.
«Я умер?» – сам себя спросил Новиков и пошевелился. Разом отмел эту мысль как несостоятельную, поскольку боль в левом боку напомнила о себе новой горячей волной. «Значит, убил», – обреченно подумал он, глядя на звездную прогалину в облаках. И тут же вздрогнул – заслонив собой звезды, над ним нависла круглая голова с торчащими ушами.
– Чего разлегся, стрелок? – проворчала башка голосом Баюна. – С тобой все в порядке?
Стиснув зубы, Владимир перекатился на правый бок и медленно сел.
– У меня, наверное, сотрясение мозга, – вслух сказал он, глядя, как товарищ ловко вяжет руки за спиной киргизскому офицеру. – Это ты, Баюн? Откуда?
– От верблюда, – добродушно огрызнулся тот. Подтащил вырубленного на время Бешинкулова к его же автомобилю, привалил к колесу хребтом, чтобы не свалился. Потом, обращаясь явно не к Новикову, доложил:
– Все нормально, успел. Еще чуть-чуть, и был бы «минус один».
Лейтенант отвернул продырявленный бушлат – ватин белым клоком торчал из темного камуфляжа. Осторожно провел рукой по «хэбэшке» – мокрой и теплой. Зачем-то понюхал руку, хотя и без этого знал, что это кровь.
Баюн, заметив эти манипуляции, подскочил и обеспокоенно схватил за плечо:
– Ранен? Куда?
– Вот и я хотел бы знать – куда? – проворчал Новиков. – Куда-то в бок. Надо разбираться.
– Ну, давай, – поддержал идею спецназовец, одетый в черно-серый маскировочный костюм. – Разбирайся. Ты же доктор. Чем помочь?
– Погоди, – вяло отмахнулся лейтенант. – Я его что… убил?
– Можно сказать и так, – серьезно сказал таджик. – Если бы я ствол не отвел, то в упор бы шарахнул. Скорее всего, попал бы в сердце. Получается, ты при любом раскладе победил. Но этого мало, надо еще и самому выжить. Понял?