С того самого дня он больше не встречал чужеземца.
* * *
Работа кончена.
У меня всё получилось, и наряду с триумфом я чувствую и жгучее разочарование, словно не я выиграл этот квест, словно сгустившиеся на горизонте тучи не принесли предощущаемого дождя.
Как странно теперь смотреть на свои руки и видеть не то, чем они стали, а то, какими они были в молодости: с неопухшими костяшками, покрытые черными короткими волосами, с не такими белесыми ладонями.
Этот зыбкий путь, в своей неочевидности решения оказался не по зубам многим предшественникам. Первый Император Китая, три тысячи лет назад, погиб сам и чуть не погубил всю страну, гонясь за этой неуловимой птицей. А что же я? Потратил на всё чуть больше двадцати лет!?
Откуда мне знать, нужное ли открытие я сделал или нет. (Думаю, и так и так, оказавшись на «пенсии» без дела, я бы сошел с ума). Майкрофт подкинул мне проблему. Я вложил силы. Я отыскал решение. Неизбегаемая цепочка.
Расскажу ли я об этом всему миру? Нет, естественно.
Как бы то ни было, у меня осталось прекрасного густого коричневого меда еще половина горшочка. Вот что есть в моей сумке, что способно затмить собой ценность национального единства. (У меня было искушение написать «цену всего чая в Китае», видимо, потому что часто в последнее время задумывался о средствах к существованию, — однако я испугался, что даже Ватсон забракует эти слова, увидев в них клише).
Кстати, о Ватсоне…
Я поставил перед собой всего одну задачу. Довольно простенькую и легкую: добраться до Шанхая и сесть на пароход до Саутгемптона. Боже мой, через полмира!
Как только доберусь до Англии, первым делом отыщу Ватсона. Думаю, он будет жив еще; в этом есть нечто иррациональное и нелогичное, если его переход по ту сторону завесы в мое отсутствие прошел бы незаметно для меня.
Куплю театральный грим и, чтобы не испугать его, загримируюсь под старика. Приглашу его выпить со мною чаю.
Уже знаю, что подам на стол. Тосты, масло и мой коричневый мед.
* * *
В деревне рассказывали, что какой-то чужеземец покинул эти края, направляясь на восток, однако все они уверяли Старика Гао, что это был не его жилец, кому он сдавал свою хижину. Этот варвар был молод и горд, его длинные темные волосы были густы и развевались на ветру. Разве можно было спутать его со стариком, появившимся здесь весной? Хотя нашелся один свидетель, подтвердивший, что у варвара была за плечами та же громоздкая, похожая на ящик, сумка.
Старик Гао прочесал все склоны холма, нисколечки не веря в то, что он собирался отыскать.
Незнакомец исчез. И его сумка вместе с ним.