Рощин, перемахнув через задний борт, резко скомандовал:
– Бегом все за мной! В окоп! Приехали!..
* * *
Синий, наверное, заикой остался. А как не останешься, если на узкой лесной дороге нос к носу сталкиваешься с танком? Самый настоящий танк – огромный, мрачный и очень страшный. Тоха в силу врожденного любопытства, покинув кузов, первым делом прямо на бегу уставился на источник переполоха. А когда увидел такую громадину, растерялся неслабо. За что моментально поплатился – налетел на сосну, едва последние мозги на стволе не оставив. Потирая шишку, укрылся за деревом и уже оттуда вновь начал любоваться на грозную машину.
Танк не предпринимал никаких действий – просто стоял метрах в тридцати перед грузовиком. До ушей доносился равномерный гул серьезного двигателя – единственный признак, подсказывающий, что боевая машина не покинута экипажем. Пушка не шевелится. Да и не надо ей шевелиться – и без того точнехонько на кабину КамАЗа смотрит.
Выглядел танк грозно, но сильно потасканно. Над гусеницами какие-то ошметки висят, на броне вмятины и пятна ободранной краски (а иногда и обгоревшей), на боку башни свешиваются лохмотья металла – что-то там у него в хлам разнесло. Похоже, приключений у этой громадины было немало.
Грубая рука ухватила Тоху за шкирку, без нежностей поволокла куда-то в сторону и вниз. Пара мгновений – и он уже лежит в какой-то длинной яме с пологими стенками, в кожу впиваются сухие хвоинки и комки палых шишек, а в лицо шипит разъяренный Рощин:
– Дебил безмозглый!!! Я же по-русски сказал – все в окоп!!!
– Че за окоп?! – непонимающе пролепетал Тоха.
– Ты! Дебил! Не знаешь, что такое окоп?! В нем ты сейчас сидишь!!!
Тоха не рискнул больше подавать голоса. Окоп так окоп – пусть будет так. А по его мнению, так просто длинный заплывший кювет. Хотя, наверное, Рощин прав – никто в лесу не будет вшивую дорогу так облагораживать. Осталась яма после войны – и вот пригодилась.
Помимо Рощина здесь находились Юлька, Лысый и пацан. Тараса и Синего видно не было, но Тоха за них не переживал – наверняка нашли где укрыться.
Танк продолжал стоять – непонятная ситуация нездорово затягивалась. Не выдержав ожидания, Тоха тихо произнес:
– Может, его бросили?
Ему никто не удосужился ответить, зато в окоп заполз Синий и, устраиваясь на дне, сообщил:
– Я с другой стороны его обошел. Бычки там, на дороге, свежие. И следы. Тоже свежие. Свинки курить вроде не должны.
– И танк незнакомый, – протянул Рощин. – Таких я у них еще не видел. Номер другой.
– Думаешь, наши это? Люди?
– Без понятия…
– Тогда почему они не высовываются? Видели же, что мы не свинки.