– Я писал, – обиженно говорит Вовка.
– Вова, я не упрекаю! Сделал – молодец! Но я записки не видел – значит, и в госпитале не увидят. А срок у наложенного жгута – полчаса-час. Потом руку отрезать придется.
– Глупости это, с бумажками, – встревает Надежда, – пишите на лбу у раненого.
– Во, человек дело говорит! Наконец, последнее. Пятое. Жгут – очень серьезное дело, небезразличное раненым. Поэтому не частите. Чем меньше наложено жгутов, тем лучше.
– Понятно, – отвечает опер. – А как мы узнаем, артериальное это кровотечение или венозное?
– Так артерии идут в глубине конечностей, под прикрытием мышц и костей. Вены – поверхностные, обеспечивают отток. Артериальная кровь – светлая, алая; венозная – темная.
– Позвольте, я добавлю, – хмыкает Надежда Николаевна.
– Валяйте!
– Валяю! Все просто: артериальное кровотечение, как молодецкая эякуляция, – стреляет струями, прерывисто, мощно. Из сонной аж на три метра может прыскать. Венозное, как старческое мочеиспускание, – вялая струйка с убогими потугами на пульсацию… Так понятно?
– Понятно…
– Раз понятно, мы с Ильясом сейчас сходим глянем на Знаменку. Доктор с камерой – держитесь сзади, мало ли снять будет что. Остальным – по расписанию боевого дежурства.
Элегантный особняк Знаменка гордо стоит на холме. Глядя на него, Николаич тихонько присвистывает.
– Красиво люди жили. Тут, если все расчистить, загляденье.
– А сейчас как насчет живых?
– Сейчас живых не видать. Зомби вижу. Немного.
– Ну. Уже легче. Я боялся, что у этих тварей тут основная база.
– Да, их гнездо искать придется. Неизвестно, что они там задумали.
– Я бы их гнездо с броней бы искал. Так надежней. Как-то не воодушевляют меня джипы.
– Меня тоже. Но кто ж знал… То есть бандиты должны быть, и первое время их должно быть густо. Однако вот такого не ожидал…
– Я панораму снял. И на приближении тоже.
– Тогда возвращаемся.
И мы возвращаемся.
Пока мы ходили, ребята вытащили из амфибии жратву и термосы и сидят закусывают. Только мастер-сварщик старательно что-то налаживает и колдует над оборудованием. Остальные, обжигаясь, хлебают чай и жуют что бог послал. Я видел, что тащили две коробки – одну от Дарьи, другую с сухпайком на сутки. Сухпай получили от крепости. И Ильяс успел уже отметить, что в этом сухпае все те же хлебцы, мясорастительные консервы, – проще говоря, перловая и гречневая каши с мясом, ну и еще, правда, сахар добавлен. Это НЗ – на всякие непредвиденные. От Дарьи же еда куда вкуснее – немножко уже подчерствевшие хлеб и булка, что для многих обитателей крепости уже лакомство, масло, плавленый сыр в коробочках, вакуумные упаковки с ветчиной, несколько банок с пресервами, в основном селедкой. Привет от мини-супермаркета, в который уже черт знает как давно мы ходили с Сергеем…