– А ведь правда, надо с командующим поговорить. Это твоя идея, вот и выложишь ее, когда адмирал пожалует к вам.
– Мы что-то переключились на другую тему, а ведь начали про «Шеер».
– Сейчас корабль стоит в доке, там начали менять днищевые листы обшивки и сняли погнутый вал по правому борту. Собираются поменять стопятидесятки на стотридцатки, думали заменить дизеля турбинами, но тогда ремонт может затянуться на неопределенное время. Так что это мероприятие решено отложить на послевоенное время, а там посмотрим, возможно, нам этот корабль уже будет без надобности, тогда совсем задробим это дело. Пусть под дизелями походит. Мы пока из него музейный экспонат сделали. Водим союзников на него посмотреть. У англичан свой интерес, им в тридцать девятом не достался такой же, немцы взорвали, а нам достался совершенно или почти целым. Американцы так, ради интереса, ходят посмотреть на этого немца и все гадают, как нам удалось его захватить.
– А как «Сокрушительный», к ремонту приступили?
– Корму для него притащили из Мурманска, поврежденные листы обшивки обрезали. Теперь осталось рассчитать, что, сколько и у кого обрезать. Я надеюсь, к весне эсминец снова вступит в строй.
– Федор Владимирович, вы не могли бы узнать кое-что о наших товарищах, которые отбыли в Москву, а то у нас никаких известий, как-никак мы месяц пробыли в море.
– Обещать не буду, но попытаюсь что-либо разузнать, из-за этой секретности даже намекать опасно.
– А что, еще до сих пор не нашли того крота, который сливает все фрицам?
– Михаил Петрович! Я хотя и понял, о чем идет речь, но, пожалуйста, выражайтесь яснее, очень бросается в глаза такой разговор. По этому поводу я тоже сказать ничего не могу. В сентябре у нас взяли одного в порту, он сейчас в НКВД, но немцы продолжали и продолжают по сегодняшний день получать сведения.
– Как бы этот дятел, ой, извини, резидент не подсунул нам какую-нибудь гадость, что всем будет очень хреново.
– Этого надо опасаться, похоже, его здесь нет. Работы радиопередатчика в течение месяца в районах, прилегающих к Архангельску и Молотовску, не зафиксировано.
– Звучит обнадеживающе, но, с другой стороны, усложняет работу органам, увеличивает территорию поиска до бесконечности. Надо быстрее заканчивать с этой проблемой.
* * *
Но мы оба еще не знали, что три недели назад агента абвера вычислили и захватили в Ворошиловске[6] в двадцати километрах от Архангельска, где он проходил службу в структуре Главного управления лагерей НКВД и имел звание старшего лейтенанта. По долгу службы часто бывал и в Архангельске, и в Молотовске, где работали заключенные из лагеря «Мечкострой» рядом с Ворошиловском. Зозуля пробыл у нас на лодке около часа. Пришлось и ему устроить экскурсию.