«А как у вас торговлишка?» —
Спросил Попов сочувственно,
И томик Помяловского,
Случайно затесавшийся
Меж рижскими вампирами,
На полку отложил.
«Коммерция — дырявая.
За две недели, верите ль,
Три книжки поваренные,
Да два „Алькова Галкиной“,
Да дюжину открыточек
Сбыл с рук я, господин…
Клиенты все ругаются,
Что к книжкам не подступишься,—
Да я же, сударь, видите,
За грош их продаю…
Весьма средь эмиграции
Упало просвещение,—
На старого, на малого
Ни „Сонником“, ни Гоголем
Теперь не угодишь.
Кино да водка-матушка…
Вот и хожу по лестницам
Неведомо зачем.
Придется, видно, батюшка,
Переменить коммерцию:
Творог да кильки рижские,
Да колбасу копченую
В разнос решил попробовать
Клиентам доставлять…
От чтенья отшатнулися,
А ведь едят, чай, все…»