— Конечно, любовался. Я себе цену знаю.
— Нисколько не сомневаюсь, — ехидно осклабился собеседник.
Кандида была облачена в длинный темно-вишневый наряд довольно простого кроя, но при этом очень элегантный, подчеркивающий плавные линии тела и смуглое золото кожи.
“До чего же она не похожа на Диану! — внезапно подумал Хуан. — Хотя обе — фигуристые эффектные шатенки… но разные, совершенно разные!”
Действительно, разве можно сравнить его яркую, обожавшую переливчатость шелка, возлюбленную, с этой холодной, хотя и страстной, особой?!
— А ты все еще нас сравниваешь? — улыбнулась Кандида, без труда угадав ход мыслей собеседника.
— Нет, — сухо обронил Хуан. — Не сравниваю. Просто констатация факта.
Кандида усмехнулась, ее янтарные глаза искрились весельем:
— Так ты считаешь меня страстной? Спасибо. Это комплимент.
Да, в страстности ей отказать было трудно. Несколько извращенной, правда… И Хуан против воли скользнул сквозь века в неизмеримо далекое прошлое, осевшее в самых глубинах памяти…
Он тогда был рабом. А Кандида — его госпожой. Милостивой барыней, обратившей свой благосклонный взор на не слишком привлекательного, но обаятельного молодого человека, что привело к череде головокружительных ночей безумной близости. О боги, Кандида была по-настоящему ненасытна!
Хуан отчетливо помнил, как в одну из подобных полуночных встреч в руках красотки сверкнул металлом нож. Помнил, как холодное лезвие пронеслось по коже, оставляя на ней свои кровавые следы… Помнил покрытое испариной лицо Кандиды и ее сбитое страстью дыхание.
“За что?!” — шепнули непослушные, разбухшие от бесконечных поцелуев, губы бывшего раба.
Глаза подруги вспыхнули адским пламенем:
“Меня возбуждает боль и кровь. Своя и чужая”
С этими словами она полоснула теперь уже себя по обнаженному плечу и, не долго думая, вонзила нож в ничем не защищенную грудь Хуана, не сознавая, что он — простой смертный, а потому вполне может… сломаться? Как некачественная игрушка…
Тот жутковатый случай и стал началом бесконечно долгого и порою утомительного пути, который в итоге привел его, Хуана, на корабль Хозяина и столкнул лицом к лицу со своим прошлым. Длинного и сложного пути, на котором он больше терял, чем приобретал. Потерял троих сыновей, любимую женщину, веру в себя…
— Все можно изменить, — проворные пальцы Кандиды погладили его по щеке. Он вздрогнул, но ее руку почему-то не оттолкнул. — Пойдем со мной.
— А где… этот призрак? — у Хуана язык не поворачивался назвать собственную копию “хозяином”.
— Тактично оставил нас наедине. Ну же, идем в мою каюту! Ты ведь стосковался по женским ласкам!