Костя покраснел, как рак, хотя в прошлом был любителем побродить в сети Интернет по порносайтам. И в сравнении с аппетитными красотками в откровенных позах худосочная Ника в целомудренной нижней рубашке была не самым возбуждающим зрелищем. Однако последний год (год вынужденного воздержания!) сделал свое дело, и недосказанность стала казаться юноше даже эротичнее вызывающей наготы. Тем более что Ника так трогательно смутилась…
— Извини, — пробормотал Костя. — Я думал, тут никого нет…
— Я тоже так думала, — робко сказала Ника.
— Я сейчас уйду, — пообещал он, но не тронулся с места.
Она поспешно схватила свое платье, но облачиться в него не успела. Костя, пребывавший в состоянии некоего сладостного дурмана, будто пьяный, шагнул к девушке и сжал ее запястье. Так и не надетое платье упало обратно на песок, а парень гораздо увереннее положил руку на острое плечо Ники. В следующую секунду он уже с жаром обнимал и целовал ее, а она, сломленная неожиданным напором, растерянная, пыталась то ли вырваться, то ли неумело ответить на поцелуй.
Костя повалил Нику на землю, и его рука проворно скользнула под рубашку девушки.
— Я не могу… — охнула несчастная. — Я… я…
Но протесты были слишком слабыми и неубедительными, чтобы Костя обратил на них внимание. Последнее, что он запомнил, прежде чем страсть поглотила его разум, — это судорожное дыхание Ники, ее горячие прикосновения и бешеный перестук собственного сердца.
* * *
Влад проснулся глубокой ночью, когда большинство робингудов давно погрузились в алкогольную дрему. И только два-три человека все еще обменивались пьяными репликами где-то во дворе. Отзвук их голосов доносился в приоткрытое окно, но слова стирались, не складываясь в различимые ухом фразы.
Приподнявшись на локте, Влад сонно потряс головой, силясь определить, где находится.
— Доброй ночи.
«Черт… — раздраженно подумал Влад. — Опять он!»
Николя как будто обиделся:
— Что значит — опять? Я давным-давно не приходил к тебе, скажешь, нет?
— Верно, — лениво согласился парень, снова откинувшись на жесткую, набитую чем-то вроде ваты, подушку. — А кстати… где ты находишься, когда не разговариваешь со мной?
— Я всегда рядом. Как тень.
Остатки сна мигом слетели с Влада. Он широко распахнул глаза и с ужасом уставился в сокрытый тьмой потолок.
— Как — всегда рядом?! — он даже охрип от волнения. — И… и когда я… пардон, в туалете?!
Впрочем, гораздо больше его волновало другое: «И когда я наедине с Таей?!»
— Да, — усмехнулся Николя. — И в эти минуты тоже. Но ты не волнуйся. Я — не человек и даже не фантом. Я иначе воспринимаю мир. Я живу по-настоящему только когда говорю с тобой. И я, черт возьми, соскучился по реальным эмоциям!