Мишель отерла потный лоб, нервно сглотнула и, наконец, толкнула дверь.
Жозеф был без сознания, но дышал. Лицо покрылось испариной, а черные волосы разметались по подушке, оттенив неестественную белизну кожи и свежесть простыней.
Сердце Мишель наполнилось щемящей нежностью.
— Я люблю тебя… — шепнула девушка и, склонившись, коснулась губами щеки Жозефа. — Люблю…
Веки брюнета дрогнули, и взгляд черных, затуманенных болью, глаз, остановился на Мишель.
— Родная моя… — прочла по его губам Златовласка. — Что с тобой?
По щекам девушки струились слезы. Она отвела с щеки Жозефа темную прядь и слабо улыбнулась:
— Я расскажу. Расскажу… позднее. Когда ты наберешься сил.
Она не сможет рассказать всё, конечно. Кое-что придется опустить…
Глава 11. Путешествие на фантомном корабле
Таисия озадаченно покосилась на Хуана:
— Ну, и куда ты меня завел?
Они стояли на песчаном берегу, плавно переходящем в искрящееся закатным пурпуром море. Вечер еще не наступил, но уже ощутимо давал о себе знать беспокойной прохладой, красноватыми отблесками на воде и наполняющимся ночными звуками воздухом…
За время краткого пребывания в “гостиничном домике” Таисия успела не только отдохнуть и выспаться, но и привела себя в относительный порядок и теперь сияла свежевымытыми волосами, собранными в тугой узел на затылке. Путешествие с Хуаном оказалось не слишком утомительным и заняло всего один день, поэтому сейчас эльф была на диво хороша в своем простеньком жилете и плотных бриджах, чем-то неуловимо напоминая мальчика-подростка. Единственным, чего ее лишили минувшие сутки странствий, была обувь. Сандалии окончательно изорвались, а новых не нашлось — просить же спутника “наколдовать” что-нибудь подходящее девушка не решилась. Да и зачем? Прибрежный песок был пока еще достаточно теплым и вполне позволял ходить босиком.
— Итак? — поторопила Таисия, бросив на мага очередной хмурый взгляд. — Что мы тут забыли?
— Не что, а кого, — холодно поправил Хуан. — Влада, если не ошибаюсь.
Таисия поджала губы и недоверчиво осмотрелась.
— И что? — иронично уточнила она. — Он, по-твоему, купается?
Хуан неторопливо обернулся к собеседнице и воззрился на нее с ледяным недовольством. Черные глаза колдуна были единственными живыми огоньками на этом осунувшемся, изжелта-бледном лице. Гладкие черные волосы тронули первые нити седины, излишнюю сухопарость фигуры уже не скрывала балахонистая сутана, а высокий лоб пересекли глубокие продольные морщины. Прямой, как струна, уверенный в себе, почти царственный, он, тем не менее, ощутимо постарел с момента исчезновения Дианы…