Арсений взялся за телефон. Кто-то еще не заходил в почту, кто-то, как и прочил Александр, не дочитал бредятины и, хохотнув: «Проспись», занялся другими сообщениями. Наконец, один осторожно предположил – что-то неладно, мобильный Сашки выключен. Все зашевелились и через десять минут выяснили: друг застрелился в половине первого у себя в офисе. Начали перечитывать письмо и угнетенно обсуждать, задействовав по несколько сотовых каждого, почту и скайп. Легкомысленных не нашлось, потому что все знали: деньги защищают от многого и многих, но не от самого себя. Вердикт вынесли единогласно – при всем уважении к заявлению покойного о невозможности бездуховного существования, до пули в висок его довела мерзавка Галка. Но ее надо поддержать дружбы с Александром ради.
– Тогда я отцу сообщу, он Сашку любил, и пойду к ней, – сказал Арсений. – А вы подтягивайтесь по мере возможности.
– Крепись там, – напутствовали его. – Но можешь кого-то из нас дождаться, вдвоем безопаснее. А лучше втроем. Бешеная же.
– У нее горе, наверняка присмирела, – заступился Арсений.
– Горбатую могила мужа не исправит, – непримиримо сказали друзья.
Оставалось это проверить. Но сначала Арсений позвонил папе. Евгений Владиславович искренне расстроился. А узнав о самоубийстве, посуровел:
– Если бы каждый Богом забытый себя уничтожал, человечества давно не было бы.
И сообщил Арсению, видно в назидание, что у всех болит. Очень сильно. Часто. И надо выстоять, переупрямить обстоятельства. Избитое, но единственно верное – ни шагу назад. Только так делаются сильными, только так становятся матерыми.
– Знаешь, кого мне жалко? Талантливых мужиков, которым здоровья не хватает. Вот перетерпели бы, и уже не сокрушить. А тут сердце подводит, – закончил он.
– А если Александр не хотел матереть?
– Вот его уже и нет, – отрезал старый мыслитель. – Но это – крайний случай. Большинство таких вечных юношей предпочитают медленно угасать от излишеств и безделья.
– Не сравнивай его с алкоголиками и наркоманами, папа, – запротестовал Арсений. – Он ждал чуда.
– Бизнесмен, которому за сорок, во времена Интернета и постоянного присутствия людей в космосе? Когда ты повзрослеешь, Арик? Он был религиозен, помнил, что самоубийство – смертный грех. И копил оправдания своей банальной жажды самоуничтожения. Хорошо получилось. Бог его не любит, потому что не знает, следовательно, прощение и вечная жизнь так и так не для него, и наконец-то можно пулю в лоб пустить. Как тебе втолковать? Считают, что Христос не мог умереть на кресте. Бог бессмертен. Отец должен был оставить Сына, чтобы тело на миг превратилось в обычное человеческое и скончалось. Понимаешь? И Александр так же. Сознательно терял веру, чтобы улучить момент и освободиться. Он своего добился. Хватит об этом. Спасибо, что напомнил про Иру. Я через нее отыскал Татьяну и взял на работу. Кажется, я жаловался тебе, что училка в качестве ассистента невыносима.