— Возможно, нам придется начать акцию раньше, чем мы предполагали.
Она выпустила дым через рот.
— Ты не передумала? — встревожился Али Ясфир. — Не перешла в другой лагерь?
— Нет, не перешла. Как я могу? У меня до сих пор свежи в памяти зверства израильских летчиков. Так и стоят перед глазами мертвые тела и лица моих подруг. Я видела неспровоцированную расправу над безоружными людьми. И не изменю своим убеждениям.
Он с облегчением вздохнул.
— Я испугался, что тебя переубедил твой американский любовник.
— Он не любовник. Я просто использую его, чтобы получать доступ к делам отца.
— Значит, тебе известно его решение приостановить доставку грузов фирмы «Арабские Куклы Лимитед»?
— Да.
— И ты знаешь причину такого решения?
— Я не уверена, но, кажется, они заподозрили, будто Зиад берет взятки. Вот и предприняли проверку.
— Для нас исключительно важно, чтобы эти перевозки были возобновлены. Это наш главный источник американских долларов. Как ты думаешь, твоего влияния на американского приятеля будет достаточно, чтобы отменить это распоряжение?
— Не знаю, — с сомнением проговорила она. — Отец велел ему приостановить эти перевозки. А что, если мне непосредственно поговорить с отцом?
— Ни в коем случае. Он ничего об этом не знает. А если бы узнал, то давно запретил бы. Однажды он уже отказал нам.
— Тогда я не знаю, чем могу помочь.
— Может, тебе удастся уговорить американца доложить твоему отцу, что с доставкой кукол все чисто и Зиад не наживается на этом деле.
— А это соответствует действительности?
Разумеется, нет, — раздраженно ответил он. — Небудь такой наивной. А как еще, по-твоему, мы могли склонить эту жирную свинью к сотрудничеству, если не путем подкупа? Можешь сказать своему приятелю, будто ты только что узнала, что в «Арабских Куклах» заинтересованы твои друзья и ты не хотела бы доставлять им неприятности.
— Думаешь, он поверит?
— Откуда мне знать? Ты лучше знаешь свою власть над ним.
Губый Лейлы тронула слабая усмешка.
— Пожалуй, поверит. Мы бывали вместе по четыре раза в день—пока не вернулся отец. Он просто обезумел. Ни на минуту не оставлял меня в покое.
— Ну, если так, у тебя должно получиться.
— А если нет?
— Пригрози, что обо всем расскажешь отцу. — Ясфир поймал ее возмущенный взгляд и поспешил уточнить: — Это крайнее средство. Сейчас будет достаточно спросить его. Встретимся завтра здесь же и в это же время.
— Еще что-нибудь?
— Потом.
— Сколько еще мне здесь торчать? Не для того я тренировалась в лагере, чтобы служить секретаршей. Когда я смогу принять участие в настоящем деле?