Юсеф вошел в летнее кафе на «Таити-пляж» со стороны шоссе. В черном костюме, белой рубашке и при галстуке, он выглядел не очень-то к месту и вынужден был с трудом прокладывать себе путь через толщу полуобнаженных мужчин и женщин. Щурясь от яркого солнечного света, он внимательно оглядел столики и обнаружил того, кого искал, за стойкой, увлеченным беседой с красивым молодым негром.
На Жака упала тень, и он обернулся.
— Юсеф, — сказал он по-французски, вскакивая на ноги. — Какой приятный сюрприз. Мы как раз ждали тебя.
— Вижу, — ледяным тоном откликнулся тот. — Скажи своему любовничку, чтобы немедленно убирался.
Жак помрачнел.
— Какое ты имеешь право…
Юсеф не дал ему закончить фразу.
— Ты мой, слышишь, падаль? — он добавил еще одно грязное ругательство. — Скажи, чтобы этот… убирался, иначе ты у меня быстро окажешься на той парижской помойке, откуда я тебя вытащил. Будешь ублажать туристов за десять франков.
Негр встал, сжав кулаки и поигрывая мускулами.
— Хочешь, я мигом вышвырну отсюда этого ублюдка, а, Жак?
Юсеф впился в Жака взглядом. Тот опустил глаза.
— Пожалуй, тебе лучше ненадолго уйти, Джерард, — пряча от приятеля глаза, промямлил он.
Негр презрительно скривил губы.
Сука! — он в последний раз смерил Жака взглядом и вышел из кафе. Не отходя далеко, с размаху бросился на Песок и, закрыв глаза рукой, перестал обращать на них внимание. Юсеф плюхнулся в освободившийся шезлонг. Немедленно подскочил официант.
— Месье?
— Кока. Большую порцию со льдом. — Он повернулся к утонувшему в своем шезлонге Жаку. — Где она?
Жак смотрел в сторону.
— Откуда мне, черт побери, это знать? Я уже два часа здесь торчу, жду ее.
— Обязан знать! — прорычал Юсеф. — Какого дьявола, ты думаешь, я плачу тебе бешеные деньги? Чтобы ты трахался с неграми на пляже?
Официант поставил на столик кока-колу и удалился. Юсеф залпом осушил стакан.
— Ты был с ней этой ночью?
— Да.
— Как насчет снимков? Сделал?
— Черта с два! Она отказалась заходить в номер. В три часа ночи бросила меня одного на дискотеке и велела в полдень ждать на пляже.
— И ты отправился к негру?
— А что мне оставалось? Беречь себя для нее?
Юсеф сунул руку во внутренний карман пиджака и извлек новенький золотой портсигар. Не спеша открыл его и, бережно достав сигарету, постучал ею о крышку.