. Вообще, создается впечатление, что на «валовое дело» по строительству земляных укреплений и засек были мобилизованы все, кто мог. Так, например, сохранилось немало жалоб уездных дворян на то, что их назначают на всякие земляные работы на засеках или в новые города, что плохо сочеталось с дворянскими понятиями о «честности» службы.
Решение чисто военных задач, связанных со строительством оборонительной линии, действительно заставляло правительство царя Михаила Федоровича жертвовать многим во имя этого дела, в том числе социальным покоем. Основная сложность при строительстве новых городов состояла не в том, чтобы их построить, а в том, чтобы найти людей, которые бы стали жить в таких опасных местах и нести тяжелую сторожевую службу. Колонизация юга, как и прежде, шла двумя основными путями. Во-первых, была использована сила государственного принуждения и часть людей попросту «сводилась» из других городов, особенно это касалось служилых «по прибору». Во-вторых, обращались к «вольным и охочим людям», вместо которых нередко в новые города приходили беглые крестьяне и посадские люди. Ни для кого это не было секретом, но из высших соображений правительству приходилось закрывать глаза на такие необычные способы переселения.
Новая граница
Поляновский мир с Речью Посполитой, заключенный в 1634 году, не принес особенной выгоды Московскому государству, за исключением того, что еще на 20 лет русские и поляки забыли о войне друг с другом. Начиная с этого времени, из Москвы в Варшаву и обратно, одно за другим, отправляются посольства с разными поручениями. Договаривались в основном по двум пунктам: о царском титуле и о границах. Но сначала надо было закрыть некоторые страницы Смуты, продолжавшие отрицательно сказываться на отношениях двух стран. В начале 1635 года в Речь Посполитую был отправлен великий посол князь Алексей Михайлович Львов-Ярославский для подтверждения мира, заключенного на реке Поляновке. Он должен был присутствовать на присяге короля Владислава IV, а также привезти в Москву подлинник договора о его избрании на русский престол в 1610 году, заключенный гетманом Станиславом Жолкевским. С договором вышел большой конфуз, поскольку королевские послы не смогли сдержать обещание о возвращении столь важного для московской дипломатии документа. Московским послам понадобилось обратиться к царю Михаилу Федоровичу, принявшему «соломоново» решение и уступившего королю Владиславу IV с условием извещения окрестных государств о пропаже гетманского договора. 23 апреля 1635 года состоялась королевская присяга, подтвержденная письменно, по настоянию московских послов. Все это окончательно убедило подозрительную московскую сторону, что наступило время настоящего мира. Действительно, едва ли не впервые за все время царствования Михаила Федоровича король Владислав IV, передавая грамоту о присяге послу князю А. М. Львову, назвал русского царя своим «братом».