Марина впервые видит неоконченную работу профессионального мангаки. Здесь уже есть многое: характер, движение… настроение. Айко говорит, показывает на экране компьютера зарисовки. Она посерьезнела и больше не походит на запах — нечто неуловимое и чудесное. Айко сейчас двумя ногами на земле, даже тембр голоса у нее изменился. Сможет ли она, Марина, так же? Наверняка Айко выбрала ее потому, что денег в проекте немного — помощникам надо платить.
Айко посмотрела на Марину через плечо, улыбнулась:
— Ты знаешь, что многие известные мангаки поначалу задники и второстепенных персонажей рисовали? Да, конечно, это будет небесплатно.
Как мысли читает. Марина смотрит на время: 23:40.
— Здорово. А карандаш ты обводишь тушью или на компьютере обрабатываешь?
Айко встает, идет в кухню. Бросает, не оглянувшись:
— Оставайся.
— Главное, не разлить чай на покрывало — эти ирисы дорогущие. Матери деньги покоя не дают, смотри — все белье шелковое.
Айко ныряет под одеяло, садится и берет чашку в руки.
— Что-то я мерзну. Наверно, от недосыпа. Как тебе матча?
Марина отпивает ярко-зеленой взвеси, кивает. Проводит рукой по подушке. Нежная гладкая ткань, прохладная.
Разговор по делу закончен. Айко умеет в минуту выбросить из головы то, что занимало. Сказала: иначе нельзя — с ума сойдешь.
— У меня в районе взвод мангак живет. В какое кафе ни зайди — сидят, корпят, тянут кофе. А ты отключиться пытаешься, с подругой встретиться… Ну и все, снова думать начинаешь, в блокнотик записывать на ходу.
— А ты сроки когда-нибудь срывала?
Айко пожимает плечом:
— Человеку творческому трудно укладываться в рамки. Я не исключение. Под конец работаешь круглыми сутками, и всё.
— И что ты делаешь, чтобы не заснуть?
— А, это любимая тема у мангак — ночные хитрости… я волосы мокрыми держу. — Айко делает глоток, ставит чашку на пол. — Знаешь, мне сны в виде манги снятся. Я там персонаж, и мангака решает сбросить меня со скалы в водопад. Я спрыгиваю с бумаги и убегаю от него — но оказываюсь в большом страшном мире, хрупкая, нарисованная… — Айко откидывается на подушки. — Как тебе удалось утрясти проблему с документами?
«Табакерка», солнце в окно, свобода.
— Я начала просто жить.
— Самое лучшее случилось неожиданно?
Айко опять стала той, что тронула ее за плечо на крыльце. Той, что сидела за низким столиком с танцующими палочками в пальцах, с подколотыми блестящими волосами. Она опять превратилась в запах. Она улыбалась.
— Да. Я дна отчаяния достигла. После начинаешь всплывать.
— А может, ты поняла, что не надо ничего страстно желать?