Один, кутаясь в шарф, без зонта, пробежал, вернулся, толкнул дверь. Показала ему знаками: от себя! Влетел — похож на промокшего воробья.
— C’est la librairie russe?
Бродил между книг, ежился. Промок.
— Вам подсказать что-нибудь?
— Нет, я только начал учить русский… — И опять поежился. Неожиданно для себя предложила:
— Может, чаю? Вы замерзли…
Посмотрел удивленно.
— Нет-нет, спасибо, я пойду уже. Спасибо.
Потоптался.
— Вы не знаете никого, кому нужна комната? Я живу недалеко, на бульваре Ришар-Ленуар… Хотел сдать одну из трех… Вы не знаете никого, нет?
— Знаю.
Собиралась домой, когда позвонил Корто и сказал, что едет с урока мимо книжника. «Если заканчиваешь, могу подхватить». То есть «если задерживаешься, проезжаю мимо».
Это он после ссоры внимательным был.
Незаметно так получилось: стал отца напоминать. Нет, не хам и не алкоголик. Но и тепла от него — крохи. Живет по своим законам, делает, что пожелается ему. Альтруизм в его представлении — от недостатка серого вещества в черепушке. Он так и говорит: «Люди выживают, остальное лирика». А когда ты чай себе делаешь, это что, тоже выживание — не предложить другому, лишнего движения не сделать? «Другой — не инвалид, сам в состоянии в чашку заварки плеснуть». Отец, правда, еще дальше пошел — чайник общий, значит, сидим обиженно перед телевизором (дверь в комнату распахнута, чтобы было обиду видать): что, забыли про меня? нет? так несите сюда! Корто не таков, но с ним также холодно.
И это: работу не ищет, о будущем не задумывается. Как что-то строить с тем, кто живет сам по себе?
Слов теплых вообще не знает. Пускай бы забалтывал, кружил голову. Ведь не веришь уже в нормальные отношения, после всех-то ошибок. Но это неверие, возможно, — просто стена из картонных кирпичей. Ее поливай тепленькой водичкой, так она осядет, сомнется, а за ней — ты живая. Ну сказал бы слово ласковое — стенка на ладан дышит… Нет, молчит, сюсюкать — это не к нему: он «мужик», ему стыдно.
Впереди — коридор красных светофоров. Остановились. Самое трудное — произнести первую фразу в тишине.
— Хотелось бы… мне хотелось бы знать, что нас ждет.
— Ты насчет ужина? Ничего не ждет — я сегодня весь день out.
Раздражаешься, и слова сами с языка спрыгивают.
— Можно подумать, когда ты in, оно иначе. Тебя не попросишь — ты не пошевелишься.
— Это сцена?
— Нет, Корто. Просто я ухожу от тебя.
Какая патетика.
— Интересно, куда это ты собралась.
— Покупатель комнату предложил.
— А! Экие у вас покупатели любезные.
Правда или нет? Вообще-то, Клелия врать не умеет.
— Молодой мускулистый покупатель?