— «Я люблю свиней. Собаки смотрят на нас снизу вверх. Кошки — сверху вниз. Свиньи смотрят на нас как на равных». Черчилль сказал.
Денис улыбается. Матьё любит цитатами сыпать.
— Я вам ее покажу, — Марина хватается за куртку. — Альберто, дай ключи от машины.
* * *
Матьё листает альбом, смеется. Рисунки: свинья стоит под дубом, открыв рот, туда летит желудь. Свинья в костюме с бабочкой сидит за столом, ноги на скатерти. Свинья, как собака, метит дуб. Свинья в ужасе смотрит на розетку. Зарисовки: свинья лежит, подставив брюхо для чесания; большой бумажный мешок — из него пятак торчит; свинья зажмурилась, а по ней возят пыле… бедное животное!
— Вы пылесосили свинью?
— Она это обожает, — Альберто машет рукой. — И мыть не надо.
— А что она делает в мешке?
— Корм ест. — Альберто фыркнул. — Она однажды пятнадцать кило слопала! Причем собачьего корма. Пес ее сдал — лаял в отчаянии на заднем дворе…
Матьё хмыкнул и снова стал листать альбом.
— Ух ты. Манга. «Похождения Свиньи Марго».
Марина оживилась:
— Это начало…
— Хм, глаза на пол… хотел сказать «лица». То ли свинья, то ли девица.
— Так и задумано… Манга же.
Денис пошел посмотреть, что на дворе делается.
— Неинтересно ему, — бросила Марина громко.
Ни разу в руки этот альбом не взял! Матьё перехватил ее взгляд.
— Пришлешь, когда дорисуешь?
Денис обернулся. После появления Марго их отношения с Матьё сильно градусы сбросили. Что за манера — клеиться к чужим бабам?
Если тебе хорошо с человеком — ты ему верен. Даже не ему — а себе. Когда Марго в Америку укатила, Матьё подбивал на вылазки, только что за радость пощупать очередные сиськи? А доброжелатели настучат, и — привет, гринкарта. Марго, конечно, заслужила, чтобы он итальяночку подцепил, равновесие — один из принципов мироздания. Но тяжело в Бордо с итальяночками. А Матьё старую песню пел о том, что мужское непостоянство — следование первобытному зову плоти, сопротивление бесполезно.
Когда мозги нечем занять, то — да, бесполезно. Но тогда вообще все бесполезно.
Эк Матьё расчирикался! Если однажды Маринка выкинет что-то… Марго по молодости простил, а Сью ни разу за руку не поймал. Как с Маринкой может повернуться — непонятно, но добра не жди.
Сэкономили: не по платной дороге поехали, а по национальной — когда городки насквозь проезжаешь. Марина радуется, смотрит во все глаза. Если Катья такая же…
Про Катью разговор битый час идет. Она — метр восемьдесят: чтобы поцеловать, на стул вставать надо. Хотела быть манекенщицей, но из дома не решилась уехать, у нее мама одинокая и квартира большая. Три года назад родила от заезжего принца. Девочку Танья зовут. Марина объяснила: Танья — то же, что Татьяна. Еще можно называть… забыл.