Рот священника даже приоткрылся в восторге. Господь был так милостив к нему сегодня!
— Или золото,— быстро произнес он.— Горы золота. А может, бриллианты. Он жаден, поверьте!
В пылу перечисления он не заметил, как «крестная фея» поднялся с места и скрестил руки на груди.
В следующее мгновение дом сотрясся от фундамента до конька крыши. Словно земля под ним вздыбилась и опала в подземном толчке. Стены угрожающе затрещали, и по светлой штукатурке побежала тонкая трещина.
Это наконец обратило внимание священника на угрюмый вид Кристиана.
— У вас пятнадцать секунд, чтобы убраться отсюда,— сказал Фэй.
Первую секунду Расмус-средний потратил бездарно, вытаращив глаза на фею. А затем побежал, как никогда не бегал в своей размеренной жизни. Высадив плечом стекло, он вместе с осколками вылетел наружу и приземлился головой в розовый куст. В лицо и волосы впились шипы, но Расмус не обратил на них ни малейшего внимания. На корточках, по-собачьи помогая себе руками, он поскакал прочь, как можно дальше от стен. Затем, не сдержав любопытства, обернулся.
Как раз вовремя, чтобы увидеть, как его любимый дом исчезает в столбе пыли, сопровождаемый грохотом и треском вывернутых балок.
Детей у Расмуса-младшего было много. Они ползали, бегали, кричали, смеялись и дрались в каждом уголке его дома. Казалось, стоит открыть дверцу шкафа, и оттуда тоже посыплются дети.
И в настоящий момент Расмус пытался накормить самого младшего отпрыска, ложку за ложкой вталкивая в него пресную кашу на воде. Иного в доме не было, но кроха не желал это понимать и с протестами отпихивал еду, покрывая отца и окружавшие его предметы бурой массой.
Несмотря на то что дверь была распахнута, в нее кто-то постучал.
— Да, войдите! — рявкнул Расмус, не оборачиваясь.
— Эээ... — протянул юный голос. Судя по звуку, гость так и продолжал неловко стоять на пороге. — Меня зовут Кристиан Фэй...
— Очень приятно! — перебил его гончар, исхитрившись сунуть ложку в рот малыша. Тот накуксился, но под угрожающим взглядом отца все же проглотил варево.— Придется вам немного подождать. Сейчас закончу с этим чертенком и покажу, что у меня есть. Заходите и присаживайтесь.
Не слишком уверенно посетитель пересек порог и остановился в двух шагах от гончара.
— Я не за горшком. Я бы хотел вам помочь...
Расмус удивленно моргнул. Ребенок в его руках извивался угрем.
— Помочь? — Он отвлекся, за что незамедлительно получил кашей за ворот рубахи.
Пробираясь через коробки и раскиданные на полу вещи, юноша наконец вошел в поле зрения гончара. Смесь жалости и отвращения отражалась на его смуглом лице, но Расмус лишь хмыкнул и спокойно продолжил кормить ребенка. Он давно привык к подобным взглядам.