Поднимаю руки, сдаваясь.
— Ладно, слушаю.
— Слушай внимательно, — просит он.
Киваю.
— Я давал себе отчет в том, что могу чересчур увлечься своей игрой и действительно, так сказать, запрограммировать вспышку страсти к тебе, какой бы ты ни оказалась, — спокойно и размеренно начинает объяснять Кеннет. — Поэтому специально беседовал об этом со своим психоаналитиком, и он сделал все возможное, чтобы я не попался в ловушку самовнушения.
Скептически ухмыляюсь, но Кеннет жестом просит не перебивать его. Молчу.
— Но главное не в этом, — хрипловато говорит он. — Главное в том, что я почувствовал, когда впервые увидел тебя. — На его губах появляется нежная улыбка. — Ты смотрела в другую сторону и еще знать обо мне не знала. А я, как только взгляд упал на тебя, буквально обмер — такое это было потрясение.
— Узнал? — недоуменно спрашиваю я.
Кеннет шире улыбается и смотрит на меня так, будто я средоточие всего самого удивительного в целом мире.
— Ты похожа на мать. Но я понял это только через некоторое время, — поспешно повторяет он. — А эти первые мгновения… Они-то и доказали, что не напрасно я тешил себя сказками про единственную и долгожданную встречу… — Его голос стихает.
Я сижу ни жива ни мертва. Мне навязчиво вспоминается тот миг, когда встретились наши взгляды, и меня не оставляет ощущение, что нас соединила некая потусторонняя сила, против которой нет оружия. В ушах снова звучат слова Кеннета, и я только теперь обращаю внимание на одну странность.
— Послушай, ты говоришь, что узнал меня, что я похожа на мать… Но ведь с ней ты не знаком?
— Отчасти знаком, — с загадочным видом говорит Кеннет.
Сдвигаю брови. Он смеется.
— По крайней мере, знаю, как она выглядела в те дни, когда жила с отцом среди леса.
— Откуда тебе знать? — недоуменно спрашиваю я.
— Не бойся, я не колдун, — с улыбкой бормочет Кеннет. — Расслабься. — Он гладит меня по ноге. — Я всего лишь видел портреты Эмили.
— Портреты? Он рисовал ее?
Кеннет кивает.
— Было бы любопытно взглянуть.
— Я непременно покажу их тебе.
Какое-то время ни я, ни он не произносим ни слова.
— Да, мы знакомы всего ничего, — наконец медленно говорит Кеннет. — И слишком уж невообразимы обстоятельства нашей встречи. Это даже немого пугает. К тому же ты замужем и не собираешься оставлять своего Джонатана… — Он едва слышно вздыхает. — Я не вправе ничего требовать от тебя и пока не желаю ничего обещать… Но прошу об одном: давай хотя бы попробуем… чтобы после не кусать локти.
Мне представляется лицо Джонатана, мозг простреливает мысль о том, что счастье с Кеннетом чересчур не похоже на правду, и я качаю головой.