Есть Клио не хотелось. Стоило только поднести что-то ко рту, как тут же начинало тошнить. По настоятельному совету кота она пробовала съесть то то, то другое, но на пятой попытке отрицательно помотала головой и отсела в сторонку.
– У меня, наверное, синдром усталости, вызывающий отказ организма от пищи, чтобы не мешала ему спокойно отбрасывать концы, – со вздохом сказала Клио.
– У тебя просто слабость, – успокоил ее Николай. – Сковель вчера предупреждал об этом. Тебе надо немного полежать.
– Дельная мысль. Надо полежать. Да… Полежу-ка я. – Клио осторожно опустилась на траву и закрыла глаза. Все, что до этого роилось у нее в голове, немедленно упало куда-то в затылок и затихло, принося покой. – Да, вот так лучше, – проговорила она. – Как вы считаете, это надолго? Скоро мне полегчает окончательно?
– Часа через два, думаю, будешь как новенькая, – ответил Николай.
– Ну, на клайний слущай, к обеду, – откликнулся кот с набитым ртом.
– Тогда я полежу и подожду. Нам ведь торопиться особо некуда.
– Правильно, – согласился кот, сыто рыгая. – Простите. Я, пожалуй, тоже немного полежу… А то столько волнений! Ночная вахта в пещере и…
Мурзик сладко зевнул и сразу же задремал.
– Во дает! – в очередной раз поразился способностям кота Николай. – Клио, я отойду ненадолго. Если что, кричи. Хорошо?
– Хорошо, – эхом отозвалась Клио, не открывая глаз.
Николай отсутствовал не более десяти минут. Вернувшись на поляну, он увидел, что Клио сидит и грустно смотрит в одну точку. На его появление она отреагировала, лишь когда он встал перед ней.
– Тебе лучше? – спросил он.
– Да. Значительно.
– О чем думаешь?
Клио подняла на него глаза и какое-то время размышляла, стоит ли посвящать его в свои думы. Хотя кому, как не ему, она могла рассказать о своих страхах, о тяжелых мыслях, роящихся у нее в голове? Никого больше не было, выслушать и поддержать ее мог только он.
– Понимаешь, – начала она тихо, – я пришла в этотмир, чтобы освободить его от гнета и вернуть покой, но пока, лазая в поисках этой мифической судьбы, якобы предначертанной мне, не приношу никакой пользы! Вру напропалую, внося сумятицу в умы простых местных жителей. Я, наверное, с самого детства столько и так изощренно не врала!
– Не переживай, – улыбнулся Николай. – Ты же врешь не для своего удовольствия… Если даже и немного для него, ничего страшного. Как ты сама сказала, ты пытаешься вернуть мир этим самым простым жителям. А вранье… Помнишь детскую игру «Веришь – не веришь?». Там нужно было соврать, чтобы выиграть, победить, нужно было врать правдиво и искусно. Так было всегда – ложь идет рука об руку с правдой. С ложью и обманом всегда старались победить, выиграть. Ты не открыла ничего нового – просто пользуешься старыми методами…