– Так бы сразу и говорила. А то «Кис-кис-кис!»…
– Ну ты нахал! – Кот поднял морду. Клио замахнулась на него рукой, но тот ловко отпрыгнул в сторону и принялся лениво умываться. – Поймаю – уши надеру! – пригрозила дипломница.
– Не поймаешь, – спокойно парировал рыжий нахал.
– Не говори гоп… Легко! Прямо сейчас. Вот только вздохну еще раз полной грудью…
– Это у тебя-то грудь полная? – удивился Мурзик, разглядывая предмет разговора. Позади послышался приглушенный кашель – Николай явно чем-то подавился.
– Я вырву твой поганый язык! – пообещала, заливаясь краской, оскорбленная до глубины души Клио и медленно двинулась на кота.
– Ну, это никак нельзя. Язык – это, можно сказать, мое главное достоинство, – принялся отступать кот, поняв, что сморозил что-то не то.
Страж быстро прыгнула вперед, но кот опять успел отскочить.
– Но-но-но-но! Попрошу без рук! – Мурзик встал на задние лапы и, подняв одну переднюю, стал размахивать ей, как оратор. – Но-но-но, лиц высокого сословия трогать строжайше запрещено! – заявил он, не переставая пятиться.
– Ты прав, лица высокого сословия неприкосновенны. – Клио приостановилась и прищурила один глаз, якобы задумалась. – А вот наглые пушистые морды к их числу не относятся! – быстро проговорила она и снова сделала резкий выпад, но пушистая лапа в последний момент выскользнула из рук Клио, и они стали наматывать круги по поляне – борец за свободу слова и независимость и праведно возмущенная общественность. При этом первый громко орал и оглядывал местность, чтобы, убегая, случайно не споткнуться.
Клио быстро надоело это занятие, и она предприняла последнюю попытку изловить нахала. Мурзик так же искусно отпрыгнул назад, но не рассчитал и врезался в стоявшее позади него деревце. Оценив ситуацию, оскорбленная личность быстро ринулась вперед, и коту не оставалось ничего другого, как, быстро перебирая лапами по стволу, спасаться на этом самом дереве. Схватить наглеца Клио не удалось, но оставался шанс его оттуда стрясти. Дерево было тонкое и небольшое, поэтому легко гнулось. Что и требовалось. Хорошенько ухватившись за ствол, Клио стала раскачивать деревце в разные стороны. Мурзику пришлось обхватить покрепче лапами ветку, на которой он сидел, чтобы не слететь вниз.
– Коля, дружище, – взмолился он через пару минут, – ну уйми ты эту разбушевавшуюся фурию! Где твоя мужская солидарность?
– Извини, друг, – смеясь ответил Николай, – но, во-первых, я с женщинами не дерусь, – «фурия» метнула в него горящий взгляд, – а во-вторых, не хочу потом, как ты, сидеть на дереве.