Стормер подозрительно посмотрел на капитана. Теперь никому нельзя верить.
Быть может, сам капитан сообщил по радио о местоположении теплохода?
Начались поспешные сборы. Леди Хинтон так ослабела от волнений, что ее пришлось внести в кабину самолета на руках. Ребенок Текера проснулся и плакал. Пассажиры нервничали.
Тревога несколько улеглась только тогда, когда заревели моторы и машины взвились в воздух. Все вздохнули с облегчением.
— Кккажется, выстрел? — испуганно спросил барон.
— Сидите! — проворчал Стормер. — Это выскочила пробка из бутылки шампанского, которую я успел захватить.
— Ддайте хоть хглоток. Вфф горле ссовершенно ппересохло!
— Тысячу золотых наличными! — съязвил Стормер. (И барон услышал, как Стормер пьет прямо из горлышка). — Нате! — смилостивился он, протягивая почти опустевшую бутылку. — Тысяча будет записана на ваш счет.
О “гробах” и о том, что появилось нового в Стормер-сити, пока Ганс сидел в шаре
К стеклянной стенке шара со стороны улицы подошла девушка в меховом коротком пальто и заглянула внутрь. В центре вращающегося шара за небольшим столом, склонившись над книгой, сидел юноша.
“Приехали пассажиры”, — подумал Ганс, увидев девушку. Он посматривал на нее всякий раз, когда шар поворачивался в ее сторону. Амели — это была она — удивлялась, как это у него не закружится голова.
У Ганса в первое время действительно кружилась голова, и даже настолько сильно, что он хотел уже просить Винклера выпустить его из вращающейся тюрьмы. Но Ганс был “сделан из хорошего материала”. “То ли придется еще пережить в ракете! Надо привыкать ко всему”.
И он привык. Главное — не смотреть сквозь стенки шара на улицу, чтобы не замечать движения. Его крепкий организм быстро приспособился к необычайным условиям существования. Больше месяца провел он в шаре, питаясь плодами и овощами оранжереи. И растения, и он сам, и животные находились в хорошем состоянии. Правда, для его молодого организма одной лишь растительной пищи было недостаточно, и он порядочно похудел за это время, но никакого недомогания не чувствовал. Хорошо шли и его занятия. Он далеко продвинулся вперед в своих математических познаниях, аккуратно вел запись различных наблюдений, сделал много интересных выводов. Винклер и несколько раз Цандер “навещали” его — подходили к шару и разговаривали по телефону. Но все же ему отчаянно надоело это добровольное заключение. Он был молод, ему хотелось движения, разнообразия впечатлений, живой, практической работы.
И Винклер вчера обрадовал его, сообщив, что сегодня этому заключению придет конец Круговорот веществ оправдал себя, все шло так, как предполагали и высчитали Циолковский и Цандер. И нелегкий опыт можно было окончить. Вчера же Винклер сообщил Гансу о том, что в Стормер-сити уже едут пассажиры предстоящего полета. Постройка ракеты за этот месяц сильно подвинулась вперед, хотя до окончания было еще далеко.