– А потом?
– А потом обе женщины живут одной только музыкой. Дочь играет для матери, музыка становится для нее наркотиком. Они отрываются от реальности, строят забор вокруг своего поместья и убивают каждого, кто заходит к ним. Они питаются трупами, которые таким образом никогда не могут быть найдены.
– О боже мой! И итальянцы такое снимают?
– Да, фильм имел огромный успех.
– И как же он заканчивается?
– Они вместе кончают жизнь самоубийством. Последняя соната, которую дочь написала для матери, уносит их души с собой.
– Похоже на китч. – Он громко рыгнул.
– Зато прекрасно. Это был бы фильм как раз для тебя. С твоей музыкой ты бы развернулся вовсю!
– Я и так добился успеха нашим теперешним фильмом.
– Я знаю.
Несколько минут они молчали. Амадеус снова вспомнил вопрос, который хотел задать.
– А рояль?
– После фильма я выкупил рояль у фирмы-производителя за одно яблоко и одно яйцо.
– Даже если он тебе не нужен ни для чего другого, кроме как подставки для ужина…
– Приблизительно так. – Тим ухмыльнулся. – Такой рояль распространяет вокруг себя определенную атмосферу. Даже если на нем не играют. А время от времени сюда, может быть, забредет кто-то вроде тебя и извлечет из него несколько звуков.
В два часа ночи граппа закончилась. Тим вытащил из сундука, стоявшего в коридоре, подушку и одеяло и положил их на диван. Он наводил порядок в кухне, когда услышал, как Амадеуса в ванной стошнило.
Тим постучал в дверь:
– Амадеус, что с тобой? Я могу чем-то помочь?
– Нет-нет, уже все в порядке, – ответил он, и для Тима это прозвучало вполне нормально.
Через три минуты он появился в кухне и выпил стакан воды.
– Что, так плохо?
– Нет, уже все в порядке, не беспокойся.
– Похоже, мы многовато выпили.
Он улыбнулся.
– Я часто блюю. Это совершенно нормально. Тогда я лучше сплю. Спокойной ночи, Тим. И спасибо за все.
– Когда ты хочешь завтра встать?
– Вообще не хочу, – сказал он и пошел в гостиную, где через несколько секунд крепко уснул.
Когда он на следующий день проснулся, было без двадцати минут три. В квартире было тихо, на рояле лежала записка:
«Чао, Амадеус, я на фестивале, посмотрю пару фильмов. Возьми ключ с собой, у меня есть свой.
Тим».
Он тихонько выругался и пошел под душ. Ванная была оборудована очень по-спартански, здесь действительно было только самое необходимое: ванна для душа, сам душ без занавески или перегородки, унитаз, раковина умывальника и над ней зеркало с полочкой, на которой стоял стакан Тима и пластиковая бутылочка с кремом «Nivea» для бритья. Вода, однако, была достаточно теплой. Он долго и тщательно мылся под душем, раздумывая, чем заняться. И абсолютно ничего ему в голову не пришло. На улице слегка моросило, поэтому прогулка по городу не представлялась чем-то привлекательным. Может быть, вечером на фестивале удастся посмотреть какой-нибудь более-менее терпимый фильм. Сегодня четверг, в воскресенье должно состояться вручение призов. Стоя под душем, он напился теплой воды из-под крана и решил, что этого достаточно для завтрака. Может, по дороге он еще выпьет где-нибудь чашку эспрессо.