– Как? – округлил глаза брат Кевин. – Уже?!
– Я так понимаю, – развел руками отец Бэннан, – главной их целью была Арма. Много ли на нее времени надо?.. Уж все разграбили да назад и поворотили.
– Странно, – высказался Джеральд, морща брови. – Помимо Армы на севере много чего взять можно…
– Они пытались, – пробасил брат Даллан, ставя посох к стене и устраиваясь рядышком с аббатом. – Да не вышло. Вожди Аргиаллы стеной на защиту встали.
– И про усобицы забыли, – весело дополнил глава общины. – В трактире говорят, разбили норманнов наголову! А тех, кто уцелел, в бегство повергли. Местные рассказывали, что враги отсюда до самой Армы как по воздуху летели, нигде не причаливая. А там уж вроде как со своими воссоединились да обратно домой повернули… И что это значит, братья?..
– Понятно что, – веснушчатое лицо Алби озарила довольная улыбка, – кто к нам со своим уставом придет, тот в нашем монастыре навечно и останется!.. Ха! Ишь, разогнались, собачьи дети… Да не родился еще тот ирландец, который волку северному спину подставит!
– Кхе, – крякнул аббат, глядя на лопающегося от гордости крестьянина. – Оно-то так, конечно… Но я немного не то имел в виду, сын мой. Честь и хвала вождям Аргиаллы, однако для нас бегство норманнов значит только одно – дорога открыта!
– Дорога к разоренному городу? – переспросил Джеральд. – Вы уверены, святой отец, что нам сейчас там рады будут?
– Как раз сейчас – да, – кивнул аббат. – Тяжкие времена настали для Армы, многие братья пали, защищая ее. И наш долг – заступить им на смену… В конце концов, мы ведь затем туда и шли, не так ли?..
Джеральд не нашелся с ответом. Брат Кевин, рассеянно взявшись за черпак, подумал и сказал:
– Мы послушны вашей воле, отче. И с радостью будем служить Господу хоть на Скеллиге, хоть еще где… Но не опасно ли теперь на дорогах? Война лихих людей плодит.
– Согласен. – Глава общины обернулся на дверь. – Потому пойдем в обход. Весь сброд разбойничий нынче вороньем на большие селения слетелся, глухие тропы мародерам без надобности. Значит, ими и двинемся. Даст Бог, дойдем.
– Конечно, дойдем! – блестя глазами, воскликнул Гален. – Ведь чуть-чуть совсем осталось, да, отче?
– Да, дитя мое, – ласково улыбнулся аббат, потрепав мальчика по спутанным вихрам на макушке.
Джеральд медленно кивнул:
– И то верно… Не зря же брат Лири богу душу отдал…
Монахи примолкли. Упоминание о покойном брате всколыхнуло утихшую было грусть. Сразу вспомнился Скеллиг, безмятежные дни тихого служения, похожие один на другой – спокойные, неизменные от года к году. Вспомнились другие монахи, которые остались лежать в каменистой земле утеса… И эти воспоминания дымной горечью заволокли просветлевшие было лица членов маленькой общины.