Тень короля (Федотова) - страница 68

! Не поняли, что Он направляет нас, братья! Он хочет, чтобы мы ушли. И мы не должны спрашивать почему… Не должны роптать, ибо тогда зачем мы здесь? На все воля Божья, – повторил святой отец свои недавние слова, сказанные на вершине Южного пика. – А наш долг – исполнить Его волю.

Монахи пристыженно молчали. И лишь один, практичный и сухой, как хлебная корка, брат Лири, дождавшись окончания речи аббата, коротко уточнил:

– Когда?

– Завтра же, – ответил отец Бэннан. – Потому я вас всех и собрал в столь поздний час, пренебрегши кратким отдыхом и молитвой… На рассвете отплывем.

– Но куда? – подал голос нервно оглянувшийся на выход брат Колум.

Аббат обвел всех присутствующих спокойным взглядом:

– Это я решу тоже завтра. Сейчас нужно подумать о том, как успеть собраться до рассвета. Брат Лири, час уже очень поздний, но все-таки разбудите кого-нибудь из паломников и объясните положение дел. В двух словах, только то, что мы решили перебраться на материк. Пусть передадут остальным. Брат Кевин, на вас послушники. Сообщите им, что мы покидаем Скеллиг-Майкл, и наши кельи утром освободятся… Завтра будет дождь, что им мокнуть?.. Брат Филип, брат Августин, соберите книги, оберните и перевяжите. Остальной скарб, кроме самого необходимого, можно оставить… Брат Колум, если позволите, на вас я взвалю манускрипты.

– Как скажете, отче, – с готовностью кивнул тот, явственно воспрянув духом. После вчерашней страшной находки в молебном доме брат Колум до сих пор не мог унять дрожь в руках и голосе…

– Храни вас Господь, – ответствовал аббат и повернулся к двум оставшимся монахам: – А вам завтра весь день грести, так что идите в крайнюю келью и хорошенько выспитесь. К ранней молитве можете не подниматься.

Братья Патрик и Даллан слаженно кивнули и молча вышли. Остальные тоже потихоньку потянулись наружу, каждый согласно своему заданию. Оставшись один, отец Бэннан постоял еще какое-то время посреди кельи, бездумно перебирая четки, потом опустился коленями на потертый пеньковый коврик у стены, где висел простой деревянный крест, и прикрыл глаза.

Четверть часа спустя пробегающий мимо кельи аббата брат Колум, нагруженный бережно обернутыми в ткань свитками, приостановился, услышав, как молится святой отец, и удивленно приоткрыл рот. Из кельи доносилось:

Брат Колум поднялся на цыпочки и, подойдя поближе к келье, осторожно заглянул внутрь. И глаза у него разменялись по крупной монете: отец Бэннан, сняв монашеское одеяние и оставшись в одних штанах да нательной рубахе, поверх которой была надета совершенно непонятно откуда взявшаяся короткая кольчуга, вынимал из-под соломенного тюфяка… широкий двуручный меч! Оторопевший брат Колум, прижав к груди бесценные манускрипты, попятился от дверного проема в привычную черноту ночи. Потом круто развернулся и припустил по каменной дорожке в молельню. Там, под полом, хранилась еще одна часть старинных свитков с летописями… Нервный монах даже позабыл про свой недавний страх перед молебным домом – настолько он был поражен только что виденной картиной. Быстро перебирая ногами, брат Колум спешил вперед, а вслед ему летело затихающее: