После этого игла была пересажена в зеленый тюбик, и его содержимое было введено перемещенному существу.
Оно дернулось и окаменело. Казалось, жизнь полностью покинула его.
Меня охватил ужас.
Участь этих бесчисленных существ, пребывающих где-то между жизнью и смертью, ожидала и нас.
Но ведь жизнь и смерть несовместимы!
Тем не менее, мириады неподвижных тел живы. И живут так, возможно, уже бесчисленные века.
Живые мертвецы!
Мой мозг содрогнулся.
Хранитель с зеленым тюбиком направился к нам.
Крики ярости и негодования вырвались из наших глоток.
В едином порыве мы бросились на змеевидных.
В тот момент никто из нас не сомневался, что лучше умереть по-настоящему, чем вот так.
Однако, по всей видимости, стражникам было приказано доставить нас в это место в целости и сохранности, а не убивать. Из коридоров ползли на подмогу все новые и новые змеи. Вскоре мы были опутаны ими по рукам и ногам и замерли в полной беспомощности.
Ко мне подошел хранитель с зеленым шприцем.
Я дернулся.
Волна холода прошла по моему телу, сковывая его. Ни одна клеточка тела не могла шевельнуться. Легкие, сердце, кровь — все застыло. Я перестал дышать. Тем не менее, способность к мышлению не исчезла. Я все видел, слышал, но сохранял при этом полную неподвижность.
Не имея возможности двинуться, я смотрел, как змеи вливали зеленую жидкость моим товарищам. С Корус Каном они долго не могли справиться — иглы ломались о его металлическое тело, но потом они догадались использовать нервное окончание с краю глаза.
Окаменевшие, мы стояли, лежали, сидели в темнице и размышляли о своей судьбе. Нам было о чем подумать.
Шли дни. Первое время я тщетно пытался вернуть себе подвижность умственными усилиями, но очень скоро оставил эти бесполезные попытки, посвятив себя созерцанию происходящего вокруг.
И заметил интересную деталь.
Когда наступает ночь, замирает всякая активность. Маленькое красное солнце находилось дальше других, поэтому с исчезновением больших солнц наступала необычная пора. Все заливал густой красный свет, который с трудом можно было охарактеризовать как сумерки. Жизнь замирала. Даже хранители впадали в полудремотное состояние, время от времени просыпаясь, но тут же засыпая опять.
Время необычного плена тянулось тягостно. Спать я не мог от постоянных размышлений, мозг сильно уставал. Я старался отрешиться от всего, но это плохо снимало умственное напряжение. Тем более, я знал, что с каждым часом приближается к завершению строительство ужасного излучателя.
И что остается все меньше шансов на спасение нашей галактики.