Но ребятам надо дать время подготовиться к карнавалу.
Он решительно отщелкнул внезапно начавшую горчить папиросу и скорым военным шагом отправился через Царскую площадь на площадь Сенатскую, которую надо было пересечь, чтобы попасть в здание Окружного суда, где, под бдительным присмотром бывшего большевика Берии, и разместили до начала Парада мятежного патриарха: сегодня праздник, сегодня он будет стоять на трибуне, сегодня ему будут отдавать честь и кричать славословия.
И никто не будет знать, что это – в последний раз.
Ворчаков решительно нырнул из зноя уже раскалившейся Сенатской площади в спасительную тишину и прохладу здания суда, пробежал длинным коридором и наткнулся на вальяжно покуривавшего у окошка Берию, чему несказанно удивился:
– Лаврентий! У вас уже все готово и больше нечем заняться?!
Берия не оборачивался.
Но, как показалось Ворчакову, усмехнулся.
– И давно. Только вас, Никита, и ждем. Они там, а я здесь. Так что сейчас докурю, и пройдем в кабинет судьи, который я тут без вашего спросу временно оккупировал. Там проведем короткое совещание. И – можно будет начинать…
Никита пожал плечами.
Именно так он все это и представлял.
Рутина.
Самое интересное начнется после Парада.
Если, разумеется, не вмешаются господа большевички.
Но даже если и вмешаются – нам только лучше.
Наших, тех кого действительно стоит беречь, в это время на Красной площади не будет.
А остальных – можно и проредить.
Для полноты, так сказать, народного гнева…
Ворчаков дождался, пока Берия тщательно затушит папиросу в приспособленной кем-то из судейских под пепельницу банке из-под бразильского молотого кофе.
И они не торопясь прошли по короткому коридору в сторону приемной окружного судьи, где и предполагалось провести совещание…
Состав присутствовавших в совещательной комнате Ворчакова удивил.
Кроме них с Берией там оказались только сам Старик с неизменным Николенькой, комендант Кремля и несколько старших армейских и гвардейских офицеров.
Ни руководителя московского департамента Имперской безопасности, ни представителей пресс-службы, ни церемониймейстеров, ни генералитета: у Никиты неприятно кольнуло под ложечкой, но предупредительный Берия с улыбкой пояснил, что они еще не подошли.
Получают нагоняй у Верховного за хреновую подготовку мероприятия: Валентин Петрович им сейчас такого фитиля вставляет, что, по слухам, не нашел времени, чтобы принять самого Ворчакова.
– Это ведь так?
Никита коротко кивнул.
Напоминание о пережитом в приемной Канцлера унижении было крайне неприятным.
Впрочем, Берии этого не понять, он не дворянин, он – мингрельский крестьянин.