Почта святого Валентина (Нисенбаум) - страница 206

Стемнин вдруг вспомнил прядь волос, выбившуюся из хвостика и растерянно приникшую к тонкой шее, вспышку косточек на полупрозрачной руке. Это хрупкое создание, состоящее из одних слабостей и уязвимостей, ломало несокрушимых мужей, опытных бойцов, причем без усилия, не получая ни малейшей радости от победы, даже страдая от нее. Вся система знаний и инстинктов отныне теряла почву. Бессильная, запутавшаяся в нитках кукла походя валила навзничь уверенных кукловодов, рулевых, хозяев судьбы.

Впервые Стемнину пришла в голову мысль, что и бывший любовник, к которому вернулась Вика, пожалуй, ненамного счастливей остальных. Сейчас им хорошо, они пьют друг друга жадными глотками, как обезболивающее. Но в прошлом и, вероятно, в будущем им суждены испытания, где боль и обезболивающее трагически соединены в одном человеке, причем угадать, в какой момент наступит тот или иной эффект, невозможно. И вряд ли образ, под который Вика хотела подогнать Стемнина, есть образ одного-единственного человека. Пожалуй, в какой-то момент она начнет требовать от старого-нового возлюбленного, чтобы он курил сигары, носил белоснежные сорочки или, скажем, писал ей письма. Неутолимая взыскательность, априорная требовательность к мужчине, который никогда не дотягивает до нужной высоты, — вот что было первично.

— Ну и как вам все это? — спросил Веденцов, с кряхтением выкарабкиваясь из удобного кресла. — В любом случае очевидно, что в письмах вы собаку съели.

— Бедная собака! Даже она от меня пострадала!

Департамент «Блюз» не получал заказов четыре месяца, и с нового года его собирались упразднить, точнее, узаконить фактическое слияние с двумя другими отделами, куда постоянно откомандировывали главу «Блюза» Томаса Баркина и двух его помощниц. Говорили, что спрос на минор вообще невысок, расставание — слишком грустная тема, чтобы по доброй воле превращать его в романтическое приключение. Мол, людям бы поскорей расползтись по разным углам, залечить раны и забыть о случившемся. Если, конечно, не дошло до суда. Но едва на горизонте показались отроги последнего зимнего месяца, вдруг в пересохшем русле блеснули первые ручейки, скоро превратившиеся в такой полноводный поток, что Томас Баркин записался на прием к Веденцову — просить о новых штатных единицах. Единиц ему не дали, зато позволили пользоваться свободными ресурсами Отдела свиданий, где еще недавно сам Томас Робертович со своими девицами был почетным поденщиком.

Первого февраля две тысячи второго года в комнате, обклеенной солнечными обоями, неторопливо беседовали двое: руководитель департамента «Блюз» и посетитель, седеющий мужчина с усталыми глазами и жесткой полуулыбкой. Томас Баркин был облачен в цветастую индийскую рубаху навыпуск и горохового цвета холщовые брюки. Пришедший — в дорогой начальственный костюм.