Взволнованная Валери не могла от них оторваться. Девушка, летевшая с ними в тот фатальный для Карла полет, казалась совершенно обыкновенной. Даже то короткое впечатление от нее на похоронах Квентина Эндербая совершенно прошло. Какое же с ней произошло перевоплощение? «Может быть, как-нибудь, если будет время, я наведуюсь к ней в церковь».
– Похоже, тебе нужна какая-то помощь, – послышался за ее плечом благодушный голос, и длинная рука заграбастала часть писем, лежащих перед ней.
– Да нет, спасибо, – раздраженно выпалила Валери, прежде чем обернулась и увидела приподнятые брови и широкую улыбку Эла Славина, второго режиссера, с которым она работала.
– Давай покончим с этим, – проговорил он, придвигая себе стул. Его борода и шевелюра были огненно-рыжие, а когда он нагнулся над письмами, Валери заметила пятнышко начинающейся лысины у него на макушке. Он лишь мельком взглядывал на письмо, направляя его в соответствующую стопку, и сразу брался за следующее. – Не задерживайся на них подолгу. Знаешь, через некоторое время все они становятся неотличимыми.
– Их всегда так много? – спросила Валери, проглядывая письма так быстро, как только могла.
– Каждый день. За неделю мы получаем семьсот-восемьсот писем, а иногда и больше, и проглатываем по сотне в день. Обожатели получают благодарности через эфир; тем, кому нужна помощь, отвечают письменно или тоже советуют что-то по телевизору.
– Как? – заинтересовалась Валери.
Он заложил пальцем письма.
– Нельзя себя так выдавать. Никогда не признавайся прилюдно, что ты не смотришь с жадностью каждый эпизод поставленного «Сибилла Морган Продакшнз» шоу. Иначе умрешь на рассвете. Итак, между нами: передача Лили под названием «Дома с преподобной Лили Грейс» выходит в среду в десять вечера. Там она сидит у камина, на столе букеты лилий и зажженные свечи, а она отвечает на некоторые письма. Читает письма вслух, конечно, не называя фамилий, дает советы, ободряет, вселяет надежду, утешает, улыбается в камеру с любовью и участием…
– Ты ее не любишь.
– Как раз наоборот. Я ее люблю. Лили невозможно не любить. Я только не хочу, чтобы она управляла мной или моей страной, и меня беспокоит, что люди преклоняются перед ящиком и считают, что девица с экрана заменяет им политического и нравственного руководителя.
Валери кивнула, не очень вникая в суть. Ее это мало интересовало. В другое время ее бы сильно увлекла возможность узнать побольше о Лили Грейс, но сейчас ей нужно было так о многом подумать, что у нее не было сил вникнуть в то, что представляет собой юная проповедница, так мало значащая в ее собственной жизни.