Или нет?
«Надев доспехи, стал доспехов раб». Роберт Браунинг, «Геракл». Прошло столько лет, но слова из поэмы почему-то всплывали в памяти снова и снова. Только теперь Карен по-настоящему поняла их смысл. Во имя безопасности, мы все напялили доспехи, значит, порабощены своей нуждой в их защите. Уже тот факт, что в ее доме находится полицейский, превращает Карен в добровольную невольницу, пленницу собственного страха. А полицейский, который чувствует себя в безопасности под защитой своего аналога доспехов, — служебной бляхи и револьвера, — тоже пленник, пленник системы, которая, в частности, предписывает вовремя рапортовать начальству. Его шефы — верные невольники политиков, которые находятся в рабской зависимости от своих избирателей, таких же людей, как она сама, по доброй воле отбывающих пожизненное заключение за стремление защититься от окружающего мира. Впрочем, некоторым вынесен смертный приговор, и его в любой момент могут привести в исполнение…
Карен отогнала непрошенные мысли, заставила себя отойти от двери. Она появилась в гостиной как раз в тот момент, когда Любек закончил докладывать и положил трубку.
«Есть новости?»
Полицейский покачал головой. — «Нет». — Неторопливо встал. — «Да вы не волнуйтесь, все под контролем. Патруль будет объезжать район целую ночь. Кстати, чуть не забыл…»
«Да?»
«Придется еще пару раз доложить обстановку. Так что если проснетесь и услышите, как я говорю по телефону, не волнуйтесь».
«Вы здесь просидите до утра?»
«Точно. Я вас не потревожу, разве что будет важная причина. Но держите дверь в спальню открытой. А если что-нибудь эдакое услышите, сразу орите во всю глотку». — Любек улыбнулся ей. — «Я знаю, каково вам сейчас, немного неприятно, конечно, но постарайтесь не нервничать».
«Я и так не нервничаю», — соврала Карен.
«Да, вот еще что. Вы принимаете на ночь какие-нибудь пилюли? Ну, успокоительное, или снотворное?»
«Нет».
«Хорошо».
Карен не разделяла оптимизма собеседника, но оставила сомнения при себе. Как раз сейчас ей очень бы пригодилось снадобье, которое мгновенно валит с ног. Раздеваясь, чтобы принять ванну перед тем, как лечь в кровать, она чувствовала, что слишком взбудоражена, не способна отвлечься от того, что в соседней комнате сидит чужак. Пока он здесь, она не сможет заснуть, но если полицейский уйдет и оставит ее без защиты, тем более не сомкнет глаз. «Тот, кто в доспехах, стал доспехов раб».
Оказавшись в спальне, Карен торопливо стащила покрывало, не зажигая лампу, и устроилась под одеялом. Она, конечно, проведет бессонную ночь, но по крайней мере, должна отдохнуть. Сюда проникал яркий свет из гостиной. Она недовольно прикрыла глаза, опустила голову на подушку и заснула как мертвая.