В жизни каждого есть свой урочный час, и когда он пробьет, придется примерить одну за другой множество масок, выступить в различных ипостасях для разных зрителей. Для доктора Грисвольда и медперсонала лечебницы — играть роль послушного податливого больного; для так называемых пациентов — всемогущего и всезнающего лидера, прирожденного вождя. И конечно, гвоздь программы — немые сцены для избранной публики, каждая рассчитана на индивидуальный просмотр. Для Дороти Андерсон, он — неизвестный в шкафу, для Джека Лорча — ожившая тень, для Эдны Дрексель — тот, кто подстерегает больших девочек в темном саду. Бассейн — отличная находка, правда, смутные воспоминания заставляют подозревать себя в плагиате. Кажется, он позаимствовал идею из старинной восточной мелодрамы. Кисмет. Жизнь копирует искусство.
Зато способ устранения со сцены Тони Роделла оказался бесспорной удачей, великолепным образцом импровизации. Идея с собаками достойна настоящего гения. Кто знает, возможно, ему удалось окончательно сбить с толку ослепленных спецэффектами зрителей.
Он наклонился, включил радио, повозился с настройкой, чтобы поймать утреннюю сводку новостей.
Диктор, с его назойливым речитативом, ответил на все вопросы.
«… волна беспрецедентных злодеяний достигла своего апогея. Сегодня рано утром новой жертвой убийцы стал Тони Роделл, недавняя звезда рок и поп-музыки…»
Он внимательно слушал, пока не убедился, что трюк с собаками обнаружили: так было нужно для развития сюжета. Но главное, о нем самом до сих пор ничего не известно, а это важнейший залог успеха. Остальное не представляло никакого интереса — просто потуги обиженного ребенка, который старается придумать прозвище пообиднее: «кровожадный маньяк все еще рыскает где-то в городе», и так далее. Люди, не воспринимающие искусство, всегда пытаются опорочить то, чего не в силах понять.
Он выключил радио, вынул электробритву, которую купил вчера в аптечном магазине. Тщательно убрал с лица щетину, оглядывая себя в зеркале заднего обзора. Потом достал из-под сидения новую одежду. Хорошо, что Грисвольд держал в бумажнике столько денег, как раз хватило на очередную смену костюма. Он вспомнил о Дороти Андерсон: как тщательно он тогда следил за тем, чтобы не запачкаться. Даже снял с вешалки один из ее рабочих халатов, висящих в шкафе, напялил на себя, как фартук, стремясь защитить одежду от брызнувшей крови. Перед тем, как отправиться за машиной Роделла, выбросил заляпанную красным тряпку в канаву, и кажется, ее до сих пор не нашли. Правда, она им никак не поможет.