Калловей вышел из комнаты и постучал в библиотеку. Дверь рывком открылась. Я услышал резкий, раздраженный голос Лэмборна:
— Что вам угодно, Калловей? Я же говорил, что мы не желаем, чтобы нас беспокоили!
— Я знаю, — сказал Калловей. — Вы хотите обсудить дела, касающиеся смерти сэра Исаака. Что ж, я тоже. Если вы соизволите присоединиться к нам с отцом Ши, я думаю, мы сможем поделиться с вами относящимися к делу фактами.
— Хорошо, — проворчал в ответ адвокат.
Они последовали за Калловеем, Лэмборн неохотно, Тибалд с надменным видом. Довольный Калловей широким жестом пригласил их занять кресла, которые я подтащил ближе к камину.
Калловей уселся напротив, он был расслаблен и благожелателен.
— Выпьете, джентльмены? Сигары? Нет? Хорошо, тогда к делу. На мой взгляд, смерть сэра Исаака не является ни естественной смертью, ни несчастным случаем.
— Вы хотите сказать, что он покончил жизнь самоубийством? — спросил Лэмборн. — Предлагаю вам убедиться в подлинности ваших фактов, прежде чем выдвигать подобные обвинения.
— О, я настолько уверен в своих фактах, что исключаю возможность самоубийства. Сэр Исаак был убит.
И опять первым отреагировал Лэмборн:
— Вздор! Убит? Кем?
Лицо Калловея стало еще благодушнее.
— Кем? Ну, как же, вами двумя, конечно же.
Ричард Тибалд лениво улыбнулся, но Лэмборн покраснел до такой степени, что я испугался, что он вот-вот упадет с кресла.
— Это чушь собачья! — прорычал он. — Я ухожу…
— Сидеть! — Окрик Калловея прозвучал, как команда полкового сержанта.
Лэмборн рухнул обратно в кресло.
Ричард продолжал улыбаться.
— Глупейшее обвинение, — протянул он, — Какие вы можете представить доказательства, каков мотив?
— Я прибыл сюда, ожидая самого худшего, — сказал Калловей. — Вы, вероятно, не в курсе, но как-то много лет назад я гостил здесь у Исаака Прайса. Он сказал мне о том, что ему напророчили смерть от рук близкого человека, и попросил меня, если такое когда-нибудь случится, разобраться в этом деле.
— И это все?! — Голос Лэмборна звенел от возмущения. — Черт знает сколько времени назад эксцентричный старик сказал вам, что будет убит, и попросил, когда он умрет, найти виновного?
— Конечно, дело не в этом. Во всяком случае, не только в этом. — Калловей потянулся к графину. — Я всегда с некоторым скепсисом относился к пророчествам, по крайней мере до той поры, пока не увидел труп сэра Исаака, пока не осмотрел его и его комнату. — Калловей поднял бокал и полюбовался янтарной жидкостью и мягкой игрой света на хрустальных гранях. — Арманьяк, джентльмены. Великолепный, очень дорогой арманьяк «Маркиз де Монтескью». Сэр Исаак говорил мне, что не пьет никаких других спиртных напитков. Держу пари, ни один из вас не знал об этом. Странно, что возле его кровати стояла бутылка «Реми Мартина». Очень хороший коньяк, джентльмены, но тем не менее это коньяк. Сэр Исаак не притронулся бы к нему.