Дисколос. Тебе бы посмотреть древние Дионисовские игрища, когда зажигались жертвенные огни и звучали священные гимны. Вот было истинно человеческое искусство, которое еще не забыло своего божественного назначения. Теперь человеческое утратило свою свежесть и благоухание.
Путник. Истинно человеческое… Ты разумеешь первобытную простоту?
Дисколос. Под истинно человеческим я разумею дар экстаза.
Путник (вздрагивает). Ты… там! Почему ты скрываешься в тени?
Дисколос. Чтобы удобнее наблюдать за тобою, стоящим на свету. Ты купец.
Путник. Был купцом, сидел в лавке и пересчитывал чайные цибики. Потом я бросил ключи своему сыну и ушел. Как ты узнал, что я был купцом?
Дисколос. А ты не видишь по сочинениям Платона, что он был купцом, вдобавок богатым купцом, у которого не было недостатка в свежей, чистой воде и у которого были необычайно белые и выхоленные руки, пожалуй, даже чуть-чуть жирные? Милый мой, мне достаточно взглянуть на дорогую материю твоей одежды, хотя теперь она и позапущена, поистерта. Кто дорого продает, тот может и дорого покупать.
Звероподобные испускают глухие стоны. Дисколос и путник порывисто запахивают свои плащи.
Путник. Кто ты?
Дисколос. Ты боишься?
Путник. Я боюсь не их (указывает на Звероподобных), — ведь ради них я и пришел сюда, — а тебя.
(Хватает Дисколоса за волосы под капюшоном и поворачивает его лицом к свету.)
Ты очень стар.
Дисколос. Я и сам не знаю, сколько мне лет. Я принял имя Дисколоса, так как был мрачного и тяжелого нрава.
Путник. Что же тебя удручало?
Дисколос. То, что Великое, служению которому я, недостойный, посвятил себя, было осмеяно гаерами, не понято, опозорено и вытеснено из мира.
Путник. Будь ты слеп, я бы принял тебя за тень Гомера. Благородный лоб, впалые глаза. Тебя нельзя заподозрить в злых умыслах.
(Выпускает его.)
Луна светила так ярко, из Луксора доносились звуки бубен танцовщиц… Я подумал, что настал давно желанный час, и высадился с корабля.
Дисколос. Но, дойдя до длинной аллеи сфинксов, ты отер свой влажный лоб и заколебался. Я видел это. Почему ты задрожал? Головы сфинксов давно все отбиты… Тогда я выступил вперед и предложил сопутствовать тебе.
Путник. Лучше было бы мне остаться одному, — я ведь знал, что час настал.
Дисколос. Час?
Путник. Я стоял у Иордана в толпе паломников. Я шел из страны в страну, расспрашивал и искал.
Дисколос. Чего ты искал?
Путник. Бога, достойного почитания. (Молчание.)
Дисколос (размышляя). Разве у тебя самого нет бога?..
Путник. Нет. (Молчание.)
Дисколос. Знал бы ты моего бога!
Путник. Когда же он был владыкой?