Турецкий взглянул Султанову в глаза и увидел, что тот полностью разделяет его мнение по данному вопросу.
— Я полагаю, что лично мне еще какое-то время не потребуются ваши материалы, которые вы, Рашид Закаевич, любезно предлагаете следствию. Но почти уверен, что они обязательно всплывут в ходе возобновленного расследования в связи со вновь открывшимися обстоятельствами. Разве не так?
— Я просто восхищен вашей проницательностью, Александр Борисович! Буду рад и в дальнейшем оказывать вам любую помощь, если она потребуется, можете на меня вполне рассчитывать.
Вот так, обменявшись взаимными любезностями, они и стали прощаться.
— Вы сейчас куда, Александр Борисович? Не нужна помощь? С транспортом, например?
— Нет, благодарю. А хочу я навестить судью Слепнева.
— Вон как? Ну что ж, полагаю, вам будет чрезвычайно любопытно взглянуть на этого человека, так сказать, в домашнем кругу.
И стало понятно Турецкому, почему не входил Султанов в узкий круг приближенных Савелия Тарасовича. Они просто все его побаивались. И теперь ясно, что не без причины. Но зачем же он отправился с ними на пикник?.. А не исключено, чтобы познакомиться лично с ним, Турецким.
— Да и у Керимова следовало бы поинтересоваться, как он чувствует себя после нечаянного купания.
— Нормально, — даже не улыбнулся Султанов. — Их особняки, между прочим, рядом... А вы всех восхитили, Александр Борисович, своей самоотверженностью... — Вот тут он не удержался и раздвинул губы в ухмылке. — С вашей-то загруженностью давно, наверное, в бассейн не ходили?
«Смотри-ка, и это он знает... »
— Давно. Почти все забыл. Держусь на воде кое-как, и на том спасибо.
— Ну что вы! Юношеские пристрастия обычно остаются на всю жизнь. Поэтому могу сказать совершенно искренне, уж за вас я не испугался. Водичка, правда, холодноватая, да и то как для кого. Всего вам доброго...
...Хороший особнячок, однако, выстроил себе судья Слепнев в элитном поселке. И что у них, право, за страсть такая? Чуть к власти подобрался, сразу хоромы возводить?
Антон Захарович, когда Турецкий нажал кнопку звонка у железной калитки и на вопрос: «Кто?» — представился, был искренне изумлен. Чего это вдруг понадобилось москвичу от него в воскресный день? Но отказать в приеме, сославшись на какие-нибудь домашние сложности, не смог. Сам вышел встретить к калитке.
За рулем «девятки» сидел Филипп Агеев, для конспирации натянувший на голову черный парик и приклеивший над верхней губой залихватские черные усики явно кавказского происхождения. И тем не менее судья успел обратить на него внимание. Спросил: кто такой? Александр Борисович пожал плечами и ответил, что это наемный водитель из того автосервиса, где Владимир Дмитриевич Поремский, его сотрудник, оформлял машину во временное пользование. Слепнев кивнул.