— Так, так, успокойтесь, — снисходительно заметил прокурор.
— Прекрасно. Цитирую. Документ имеется в деле. «Никаких жертв среди населения нет и не было. Это злостные слухи, распространяемые преступными элементами, устраивающими в городе беспорядки, и поощряемые прямыми противозаконными действиями лиц, выдающих себя за журналистов и действующих с единственной целью — накалить обстановку в городе и районе. То есть любыми путями дестабилизировать ее накануне выборов губернатора, а затем и мэра нашего города. Этого мы позволить не можем». Из всей этой филиппики правда лишь в одной фразе — «накануне выборов губернатора, а затем и мэра». Все остальное — откровенная ложь и подтасовка фактов.
— И у вас имеются доказательства?
— Я уже представил их на рассмотрение вашего заместителя господина Меркулова.
— Вы читали, Константин Дмитриевич?
— Читал, Владимир Анатольевич. Это ужасно!
— Что именно?
— Факты, изложенные в заявлениях десятков пострадавших от милицейского насилия — в самом неприглядном его виде, а также от допрошенных исполнителей преступных — нет другого слова — указаний своего руководства. Документы подтверждают друг друга.
— Но тогда как же нам относиться к этому? — Генеральный прокурор концом сложенных очков отодвинул от себя папку с жалобами.
— Как ко всякой провокации. Желательно бы еще уточнить адресатов.
— А они и не скрывают своих имен.
— Тем более надо будет еще раз внимательно взглянуть на их собственную роль в указанных событиях.
— А что мы ответим администрации президента?
— Правду, Владимир Анатольевич.
— Хм... как у вас все просто... А ее ждут от нас? Такую?
— Я внимательно просмотрел отчет Александра Борисовича в связи с проведенным предварительным следствием. Там надо будет кое-что поправить, убрать некоторые оценочные резкости, естественные эмоции, но в принципе, я считаю, вполне... Докладывать президенту будете вы?
— Не думаю... Посмотрим, когда дойдет до этого дело... Значит, отчет вы написали, Александр Борисович?
— Так точно.
Генеральный поморщился — эта военная краткость всегда раздражала его. Он бы и китель со звездами не носил, если бы этикет не заставлял. И эти «слушаюсь», «так точно» он терпеть не мог. А Турецкий, зная это, обожал время от времени вставлять своему главному шефу этакие мелкие шпильки. Костя относился к ним неодобрительно, вот и сейчас хмурился, поглядывая на Саню.
Между тем генеральный прокурор перелистал несколько страничек и поднял глаза на своего первого помощника:
— А что там у вас случилось с начальником РУВД?