— Как она сюда пробралась? — удивилась Эванджелина, подвинувшись на край кресла.
— Сирена наложила в Данвегане запреты, — пожал плечами Йен и поморщился.
Эванджелина обеспокоенно обвела взглядом обшитую темными панелями комнату, зная, что заклинания Сирены никогда не приводили к тому, чего от них ожидали.
— Прежде чем уехать, я позабочусь об этом. — Помня его слова о том, что маленькая девочка его согревает, Эванджелина создала несколько одеял и, встав, тщательно подоткнула их вокруг него, а когда Йен, повернув голову, вопросительно посмотрел на нее, подняла плечо. — Я подумала, что тебе, возможно, холодно.
— Спасибо.
Эванджелина улыбнулась, радуясь, что хотя бы что-то сделала правильно.
— Я заметила, что у тебя пересохло в горле, не хочешь немного воды?
— Нет, но от эля не откажусь.
— Конечно.
Вызвав большую кружку эля и стакан, она поставила их на столик у кровати и потратила несколько минут, чтобы заботливо подложить подушки Йену под спину, потом поднесла стакан к его губам, а когда он кивком дал понять, что ему достаточно, отставила стакан.
— Эван…
— Вот так! — Она салфеткой вытерла ему рот. — Хочешь чего-нибудь поесть? Я…
— Что происходит, Эванджелина?
Движения потревожили его зашитую рану, и Йен поморщился.
— Не понимаю, о чем ты спрашиваешь, — ответила она, разглаживая свою блузку.
— Нет, уверен, что понимаешь.
— Я… — отведя взгляд, она проглотила комок в горле, — я хочу… Я должна… попросить у тебя прощения. Мне очень жаль, Йен. Это моя вина, что ты ранен.
— Ты вызвала шторм?
Он пристально смотрел на Эванджелину.
— Нет, я…
Она вздохнула и в третий раз за этот день рассказала, что сделала. И после объяснения тому человеку, которого ее решение коснулось сильнее всего, она поняла то, что все старались сказать ей. Впервые за свою жизнь Эванджелина призналась — правда, только самой себе, — что, возможно, все-таки была не права. От свалившейся ей на сердце тяжести у нее поникли плечи, и она приготовилась услышать от Йена осуждение и негодование, понимая, что заслужила это.
— Эванджелина, милая, посмотри на меня.
Она подняла голову и вместо порицания увидела у него в глазах понимание.
— Все в порядке. Честно говоря, я жалею, что Иский не оставил меня там.
Йен отвел глаза и теперь отсутствующим взглядом смотрел в противоположную стену.
Она подсознательно поняла, что не ранение, а горе от потери жены заставило его произнести эти слова, и слегка растерялась, а затем взяла его за руку.
— Знаешь, она была с тобой — Гленна. Аврора видела ее и уверена, что это твоя жена вызвала у нее видение, надеясь, что мы тебе поможем.