Покрытые льдом вершины звенели то громче, то тише, пока Эванджелина пыталась перенестись с горного выступа во дворец Магнуса. Что-то было не так. Не обращая внимания на панический галоп сердца, она напряглась сильнее, но лишь больно ударилась о толстую блестящую белую наружную стену дворца Магнуса. Потеряв ориентацию, Эванджелина, пошатываясь, встала на ноги и попыталась понять, в чем дело. Она была уверена, что запреты здесь ни при чем. Магнус не обладал достаточно мощной магией, чтобы наложить заклинание, и не имел волшебника, способного это сделать. И она не сомневалась, что Иский, зная, что им нужно будет войти незамеченными, не стал бы помогать своему похитителю.
Эванджелина застонала, когда ей на ум пришло единственное имеющее право на существование объяснение: Лахлан украл ее магию. Вероятно, не специально, но результат оказался тем же самым. Тошнотворное ощущение ужаса ключом забило внутри ее — Лахлан оставил ее беззащитной. Спасение Иския находилось теперь под угрозой, потому что она не смогла устоять против Лахлана, против силы его обольщения, жара его поцелуя, его нежности. Она потеряла то единственное, что действительно было для нее важно, — свою магию, свою способность защищать фэй. Борясь с отчаянием, Эванджелина сжала пальцами виски. «Думай!»
— Ну вот, так лучше, — пробормотала она, мысленно перебирая возможные варианты.
Все, что ей необходимо сделать, — это добраться до Иския так, чтобы ее не заметили. Лахлан не полностью лишил ее энергии, как было перед этим, и в отличие от транспортации с небольшими заклинаниями не должно возникнуть трудностей. А когда она освободит Иския, он сможет перенести их обоих из дворца. Эванджелина очень надеялась, что его ранения, если он их получил, не подействовали на его силу.
Со стороны фасада дворца Магнуса загремели боевые возгласы воинов, и Эванджелина, выбросив из головы тревожные мысли об Искии, решила использовать представившуюся ей возможность. Прижимаясь спиной к стене, она осторожно передвинулась к краю здания. Воины потоком валили из открытых дверей и заполняли передний двор, и Эванджелина взмахом руки одела себя в такую же одежду, как на воинах Магнуса, — длинную накидку из серо-коричневого меха и такие же шапку и сапоги.
Радуясь, что по крайней мере нижние уровни ее магии работают, она затолкала волосы под шапку и почувствовала себя немного увереннее. Надвинув шапку пониже, чтобы скрыть лицо, и наклонив голову, Эванджелина, обогнув угол, уверенно направилась к парадной двери и, смешавшись с толпой, сумела проскользнуть мимо стоявшего в дверях дородного стражника.