Слухи ходили разные. То ли пан Теодор застал свою супругу в постели с любовником, то ли жена обокрала его, обнулив общие банковские счета, то ли на людях обозвала импотентом, то ли за супружеские ласки стала требовать материальных поощрений, достойных миллиардера Онассиса, — догадкам конца-края не было.
Во всяком случае, у пана Теодора открылись глаза. И, осознав, что супругу интересуют только денежки, он быстро перекрыл их поток. Виновника развода официально определять не стали. Тем более что совместное проживание супружеской четы тем самым закончилось.
А надо сказать, что это совместное проживание ничего хорошего пану Теодору не принесло. Однажды пан Теодор чуть не проговорился на эту тему, но вовремя спохватился. Насколько я поняла, красотка Ева воровала у него идеи и продавала их. Может, любовникам, а может, и конкурентам. Скорее любовникам — несть же им было числа. В итоге реализация конкретной идеи выгоды не приносила никакой, и пан Теодор вновь был вынужден трудиться засучив рукава и придумывать что-то новенькое. Может, это был один из методов повышения производительности труда супруга?
Развод состоялся, но предстоял еще раздел имущества — а это вам не фунт изюма. В свое время (в приступе слабоумия, не иначе) пан Теодор нацарапал свою подпись под какой-то бумажкой, а из бумажки следовало, что бывшая супруга имеет право на половину всего имущества бывшего супруга на момент раздела. Безумие, да и только.
Надо сказать, что пан Теодор, которого бесславный конец супружеского союза разорил чуть ли не до нитки, вышел-таки из кризиса и потихонечку-полегонечку стал снова богатеть. А хитрая мадам затягивала раздел. В этом были свои плюсы, поскольку бывший супруг постепенно обрастал жирком, и свои минусы — процедура раздела имущества запутывалась окончательно. К тому же экс-супруга могла ворваться к нему в любой момент с ревизией. Словом, дележка нажитого висела над ним дамокловым мечом.
Положение казалось безвыходным, ко всему прочему, пан Теодор явно был не большой спец по таким делам, да и старые чувства давали о себе знать. Ясно было одно: он не мог долго оставаться в подвешенном состоянии. А что делать, и сам не знал.
Ну хорошо. Но ведь то жена, а то Тупень. А есть ведь еще и Кшись... С Кшисем Ева была знакома. Покушалась ли она на нашу собственность, на наш источник удачи в лице Кшися?
Все это промелькнуло у меня в голове с невообразимой быстротой.
Ну может быть, и не такой уж невообразимой. Это я так, для красного словца.