— Если у вас ещё не пропало желание пожить в этих местах, это можно устроить.
Хильда, занятая своими мыслями и дотоле молча сидевшая позади них, встрепенулась:
— Мы были бы очень рады. Вы знаете, где здесь можно остановиться?
Этвуд замялся, подыскивая выражения, а потом с деланным спокойствием сказал, что приглашает их к себе.
— Вам же хотелось пожить в замке, — добавил он, обращаясь к Кэт. — Буду рад, если вам там понравится.
— В замке? Почему в замке? — в замешательстве спросила девушка.
— Потому что я там живу, это мой дом.
Кэт посмотрела на него со смесью растерянности и смущения, и лицо её залилось румянцем.
— Почему вы сразу не сказали, что живёте там?
Голос девушки прозвучал укоризненно. Её жизнерадостность сняло как рукой.
— Вы же не спрашивали.
Кэт опустила глаза и даже чуть отвернулась. Щёки её горели, она упорно смотрела вниз, чтобы не встретиться с ним взглядом. Её спутница тоже пришла в сильное замешательство, так что на скулах проступили красные пятна, и Этвуд подумал было, что его предложение показалось ей оскорбительным, но тут она сказала:
— Право, сэр, ваше приглашение так неожиданно… Ведь мы с вами не знакомы…
— Это препятствие легко устранить, — непринуждённо заметил Этвуд и назвал свою фамилию.
Та тоже назвала себя — мисс Хильда Брэдшоу — и свою спутницу — мисс Кэт Комптон.
Мисс Брэдшоу колебалась. С одной стороны, ей явно хотелось пожить здесь, а с другой — она, вероятно, сомневалась, прилично ли так легко принимать приглашение человека, с которым они едва знакомы.
— Нам неловко злоупотреблять вашей любезностью, — нашлась она наконец, как бы предоставляя право окончательного решения Этвуду, чем он не замедлил воспользоваться.
Обменявшись с ней несколькими взаимно предупредительными фразами (Кэт была очень немногословна и не поднимала глаз), Этвуд повернул машину к станции, чтобы забрать оставленные там на хранение вещи незадачливых путешественниц.
В дороге ему так и не удалось разговорить Кэт, она только лаконично отвечала на вопросы. Когда они приехали, он помог ей выйти из машины и, задержав потом её руку в своей, осторожно спросил:
— Вы на меня обиделись?
Она снова покраснела, кожа у неё была тонкая и нежная, с просвечивающими местами голубыми жилками.
— Нет.
Её «нет», как и тогда, когда он спрашивал, не холодно ли ей, на самом деле означало нечто другое, и он это понял.
— Пожалуйста, извините меня, — серьёзно сказал он. — Если бы я знал, что могу вас обидеть, то сказал бы, где живу в самом начале нашего знакомства. Правда, это выглядело бы несколько странно, — добавил он, усмехнувшись.